— Лучше и яснее, чем когда–либо, — отрезал старик, — поэтому не думай, будто мы бедные призраки, не способные сотворить магию, и не приближайся к нам и тогда!
— В этой фазе–состоянии Холодное Железо вероятно не причинит вам особого вреда, — согласился Гар, — хотя, возможно, не все так просто. А как насчёт нормальных температур? Как я замечаю, вы все раза в полтора выше нас.
— Ну, это не главное, — признался усмехаясь крепостной, — нам просто нравится смотреть на своих потомков сверху вниз.
— А днём вы выходить не можете?
— Попробуй уйти от нас после восхода, и узнаешь, — похвастался старый колдун. — Нас нельзя видеть днём, потому что солнце ярче, чем мы, вот и все.
— Но вы по–прежнему присутствуете, — кивнул Гар. — А так как вы фосфоресцирующие, то светитесь, как только стемнеет — и чем темнее ночь, тем ярче призрак.
— Мы лишь так выглядим, — доверительно сообщил Конн. — На самом деле мы все время сохраняем одинаковую яркость.
— Конечно, некоторые из нас ярче других, — злобно бросил колдун.
— Не надо завидовать, старикан, — легковесно отмахнулся Ранульф.
— Тебя теперь даже крестьянин затмить может, если он хотя бы в чем–то был добродетелен, — съязвил старый серв.
Колдун раздулся от злобы, брызжа слюной.
— Как же тогда вам удаётся возникать из разрежённого воздуха? — спросил Гар.
— О, мы способны растягивать свою субстанцию до очень тонкого состояния, такого, что смертным её даже ночью не увидеть, и наоборот, — ответил Ранульф.
— Ты хочешь сказать, — уставился на него Блейз, — что вы всегда тут как тут, но нам вас не видно?
— Правильно, паренёк, — подтвердил Конн. — Всегда тут как тут. Сотни нас, тысячи нас повсюду вокруг, все время. Вам никогда не узнать, наблюдаем ли мы.
Блейз взглянул на Майру, а затем отвёл взгляд.
— Ну, не все время, — уточнил Ранульф. — Иногда на много миль вокруг нет ни одного призрака.
— Не рассказывай ему этого! — резко проговорил маг помоложе.
— Захочу и скажу, — непринуждённо бросил Ранульф. — Но суть в том, паренёк, что тебе нельзя знать, так ведь?
— Вездесущая угроза, — произнесла дрожащим голосом Майра.
— На самом–то деле это не так. — Алеа сузила глаза и пристально посмотрела на старого колдуна. — Во всяком случае, насчёт угрозы. В конце концов некоторым из нас требуется свести старые счёты, я сомневаюсь, что даже старый развратник вроде этого может потягаться с нашим гневом.
— Не будь столь уж уверена, — огрызнулся колдун.
— Старый дурень, фурия в аду — ничто в сравнении с женщиной, коей пренебрегли. — Согбенная огрубелая старуха рассекла плечом колдуна.
Тот вскрикнул от боли.
— Не делай этого! Ты же знаешь, каково мне от такого!
— Да, и знаю, каково мне приходилось от тебя, пока я была жива, — отрезала старуха, — или от сильно похожего на тебя. — Она повернулась к Алеа и Майре. — Колдуны, маги — какая разница? Все они одинаковы. Живые или мёртвые, интересно лишь одно: насколько сильно они могут тебе повредить.
— Ты возможно удивишься, узнав это! — пригрозил старый колдун.
— Будь так, ты б давным–давно уже удивил меня, — огрызнулась старуха. — Нет, я могу причинить тебе столько же боли и позора, сколько и ты мне — и это будет длиться очень долго!
— Просто долго? — переспросил Блейз. — Ты хочешь сказать, что вы не протянете целую вечность?
Призраки умолкли, переглядываясь между собой. Затем старуха снова повернулась к Блейзу.
— Среди нас, юноша, нет никого, кто просто бы распался и растаял, хотя с одним–двумя произошли очень скверные несчастные случаи.
— Не рассказывай ему об этом! — резко бросил маг.
— Слишком поздно, — мягко указал Гар. — Мы уже знаем про Холодное Железо — и я вполне могу себе представить, что с вами сделает молния.
Маг бросил на него взгляд, который, казалось, должен был тут же на месте превратить его в призрака.
Глаза Алеа метнули молнию, и старый маг завопил и вцепился себе в голову от боли.
— Прекрати! Заставьте её прекратить!
— Этого пока не нужно, щит мой, — тихо сказал ей Гар. — В конце концов, он ведь не многое сможет рассказать нам при терзающей его головной боли, не так ли?
Алеа умерила гнев до слабого кипения.
— Я никогда вам ничего не скажу! — завопил колдун.
— Ты уже сказал, — напомнил ему Гар. — Хотя не собирался этого делать.
— В самом деле? И что же, к примеру?
— Что живёте вы крайне долго, — ответил ему Гар. — Полагаю, это благодаря возможности ограничиваться очень небольшой массой — хотя я пока не вычислил, как же вы пополняете свои ряды.