В зале на мгновение наступила тишина, так как телепортация все ещё несколько пугала даже жителей Грамария, так же как любые иные проявления пси–сил, которые они считали чародейством.
И кроме того, их лишили эротического разгула, на который они рассчитывали.
Поэтому начались разговоры, все более сердитые — но тут выступил вперёд весело улыбаясь и успокаивающе подняв руки король Туан, и толпа умолкла.
— Каждая невеста отправилась со своим женихом в любовное гнёздышко, избранное каждой парой, — объяснил он, — но вина у нас хоть залейся, да и засахаренных фруктов в избытке, так что хотя они может и ищут себе ложе, это ещё не повод и вам заниматься тем же. Музыканты, играйте!
С галереи музыкантов грянула весёлая мелодия и знать, хотя и поворчав немного, переключилась на быстрые па танца. Через несколько минут все уже забыли о своём разочаровании от того, что их лишили возможности устроить кошачий концерт под окнами новобрачных, и радостно кричали.
— Значит, теперь все, — заключила Гвен, положив ладонь на руку Рода. — Слава Небесам, мы умыкнули их и дали им остаться наедине!
— Не без изрядного ввода псионических сил со стороны их матери, — отозвался со знающей улыбкой Род.
— Возможно я немножко помогла им, — призналась Гвен. — Отведи меня назад к нашему месту за высоким столом, муж, ибо я довольно–таки устала.
— Не удивительно, после стольких месяцев планирования, устройства и защиты свадьбы, — сказал Род, глядя на жену с тем же выражением, с каким их сыновья смотрели на своих невест. — И завершения дня тем, что, должно быть, потребовало от тебя самого большого усилия в твоей жизни.
Гвен негромко рассмеялась, а затем возразила:
— Ну, была ведь ещё та ночь, когда Магнусу было десять, и когда он пробудился от кошмара, а Грегори страдал от колик и ревел в голос, и разбудил Корделию, которая присоединилась к нему, а Джефри твёрдо решил добиться и своей доли внимания.
— Да, но с тем–то кризисом мы справлялись вдвоём, — напомнил ей Род. — А это усилие тебе пришлось прилагать в общем почти в одиночку.
— Не без огромной моральной поддержки с твоей стороны, муж, — ответила ему Гвен со взглядом, возобновляющим её брачные обеты.
Но подымаясь на помост, она споткнулась. Род поддержал её, обняв за талию, и попытался отвлечь шуткой от этой нехорошей приметы.
— Ты устала больше, чем тебе думалось!
— Может быть, — признала Гвен.
Но когда они покидали замок, она споткнулась опять, споткнулась на одной–единственной ступеньке при сходе с подъёмного моста, и на этот раз Роду пришлось подхватить её на руки, а не просто поддержать. Он держал её на руках покуда ливрейные лакеи бегали за каретой.
— То просто усталость, — заверила она Рода.
— Ты хочешь сказать — истощение сил, — поправил её он, — и ты права — полнейшее истощение сил. Несколько недель отдыха восстановят их.
Но они не восстановили.
1
Алеа вошла в салон и обнаружила, что тот пуст. С нарастающим раздражением она нетерпеливо огляделась, а затем выразила раздражение в словах и улыбнулась, ощутив веселье, отдающее насмешкой над собой. Ведь она же возмущалась: «Как это Магнус смеет не быть здесь, когда мне нужно с кем–то пообщаться?», как будто у него в жизни только одна цель — забавлять её!
Ну, это конечно же не так. Его дело — обеспечить её этим чудесным космическим кораблём с его роскошной меблировкой, гурманской едой и напитками, и охранять ей спину в бою. Для чего же ещё нужен мужчина?
«Для любви», казалось ответило что–то у неё внутри, но она шарахнулась от этой мысли. Родители, которых она любила умерли, и оставили её одинокой и беззащитной; соседи, которых она считала друзьями, выступили против неё, чтобы завладеть её наследством. Парень, клявшийся ей в вечной любви и соблазнивший её, после посмеялся над ней и с презрением отверг её. Намного лучше иметь товарища по оружию вроде Магнуса, настоящего друга, непоколебимо преданного ей, пусть даже эта преданность была настолько меньшей, чем преданность возлюбленного — да и вообще, чего она хотела от любви? В ней не было никакого удовольствия, только боль. О, разумеется, знание, что она делает своего парня счастливым, доставляло–таки удовольствие, удовольствие внушала его страсть, та сила, с какой он жаждал её, его потребность в ней — но её тело не получало никакого удовольствия.
Но вот Магнус, с его чувствительностью, скрытой под скорлупой бесстрастия, с обузданным огнём эмоций, которые он фокусировал только на Народе, какой бы там это народ ни оказался в данный момент: окажись он с ней в постели, то занятие любовью могло бы стать…