- Она мертва! Ты, гадкое чудовище, - ты убил ее! - вскричала она и с плачем убежала со сцены. Оставшись один, Гар осторожно, едва не сломав ногу на этих толстенных подошвах, опустился на колени, снова дотронулся до волос Кьяры, потом приподнял ей голову, руку... Колл сообразил, что великан снова пытается заставить красавицу танцевать с ним. Когда тот понял, что это невозможно, плечи его обвисли, и все его тело превратилось в олицетворение безутешного горя. Зал замер, завороженный нежностью души незадачливого чудовища, и до него донесся сдавленный всхлип.
Потом Гаргантюа встал, порылся в сумке у себя на поясе и вытащил из нее мышь. Кое-кто из женщин негромко взвизгнул, а мужчины неодобрительно фыркнули, пока до них не дошло, что это всего лишь кукла. Маленький зверек вертелся у великана на ладони, а тот осторожно гладил его пальцем. Плечи его распрямились, и лицо просветлело. Утешившись, он сунул мышку обратно в сумку и, тяжело топая, ушел со сцены.
Так все и продолжалось: Гаргантюа все пытался быть дружелюбным и даже нежным, но, не осознавая своей силы, только губил все вокруг. И после каждого несчастья он находил утешение, играя со своей мышкой, - даже после того, как целых трое мужчин сообща пытались побить его цепами. Но в конце концов он сдавил мышку слишком сильно, и пушистый комочек безжизненно обвис у него в пальцах. Тогда он испустил вопль безутешного горя, рухнул на колени, а когда встал обратно, вся фигура его изображала гнев и ненависть. Как раз тогда Аксель созвал остальных крестьян, убедил их в том, что им нужно самим спасать свои жизни, и повел их, вооруженных мечами, косами, вилами и всем прочим, попавшимся под руку, на великана.
Великан же повернулся, чтобы встретить их толпу. Он отшвыривал нападавших одного за другим, пока они не навалились на него все разом. Зрители совершенно обезумели, свистя и крича, - кто поддерживал крестьян, кто Гаргантюа. В конце концов груда копошащихся тел распалась, мужчины поднялись на ноги и утащили неподвижное тело великана со сцены.
На смену им вышел Андров. Он поблагодарил зрителей за внимание, посоветовал им не слишком доверять незнакомцам и попросил их отблагодарить актеров своими аплодисментами. Публика живо отозвалась на эту просьбу, и вся труппа вышла на сцену поклониться. Гар так и не снял еще маску и башмаки, - Завтра, в час пополудни, - объявил Андров, когда аплодисменты начали стихать, - мы представим вашему вниманию историю Мнимого больного! Всего хорошего, друзья! - Он помахал зрителям на прощание и последним покинул сцену.
Аплодисменты стихли окончательно, и зрители потянулись со двора, возбужденно обсуждая увиденное, а также свои ожидания на завтрашний спектакль. Колл с трудом протискивался в противоположном направлении, спеша в артистическую уборную посмотреть, не лежит ли Гар пластом от усталости.
Тот вовсе не лежал; напротив, он улыбался, держа маску в руках, и принимал поздравления от остальных актеров.
- Вы были великолепны, сэр Гар! - воскликнула с сияющими глазами Дуз. - Я никогда еще не видела такого трогательного великана!
Гар благодарно рассмеялся.
- Да, но если бы вы увидели мое лицо, уверяю вас, оно и вполовину бы вас так не впечатлило!
- О, я не сомневаюсь, что вы не правы! - вмешалась Элспет, тоже державшаяся ближе к нему. - Каждое ваше движение, каждый вздох выражали целый океан переживаний!
- Что ж, спасибо! - Гар склонил голову, но маски из рук не выпускал. Правда, будь у моей роли хоть одно слово, я уверен, что загубил бы весь спектакль.
- А вот и нет! - Дицея тоже протолкалась к нему - так близко, как она ни за что бы не осмелилась, не поступай актрисы так же. - Вы были лучше всех!
- Нет, право же, очень неплохо. - Андров шуганул девиц прочь и похлопал Гара по плечу. - И потом, что за гениальная находка: чтобы крестьян повел Аксель! Слышали, как встречала его публика? Откуда вы знали, что так и выйдет?
- Ну, если честно, наверняка я этого не знал, - отвечал Гар. - Но жизнь научила меня тому, что каждому приятно видеть героем почти такого же, как он сам.
Андров медленно кивнул, и в глазах его вспыхнул огонек любопытства.
- Вы уверены, что никогда не играли в пьесах?
- На сцене - никогда. - Гар продолжал улыбаться. - И умоляю вас, не заставляйте меня делать это еще раз - по крайней мере в тех ролях, у которых есть реплики.
- А ну, принесите этому человеку кружку пива! - крикнул Андров и подтолкнул Гара к его одежде. - Ступайте, переоденьтесь, и мы расскажем вам о следующей работе, которую мы для вас задумали. Нет, не тревожьтесь, не на сцене: в "Мнимом больном" нет роли великана.
- Уж надеюсь! - рассмеялся Гар, и оба, переодеваясь и беседуя на ходу, ушли в гостиницу.
Разочарованная Дицея повернулась к Дирку и попытала свои чары на нем.
- А вы, сэр, тоже будете актером?
- Только в подходящей пьесе, - с улыбкой отозвался Дирк. - И за подходящую плату.
- О! И что же это за плата, сэр? - одарила она его сладкой улыбкой и придвинулась чуть ближе. Дирк разом посерьезнел.
- Мир и конец всех этих войн, которыми тешатся нобли. Конечно, хорошо бы к этому добавить и свободу, но нельзя же браться за все разом.
Дицея изумленно уставилась на него: задачка и впрямь казалась невероятной. Впрочем, она быстро пришла в себя и состроила разочарованную физиономию.
- Вы умеете так быстро делаться скучным, сэр Дирк!
- Разумеется, - согласилась Кьяра, подходя к Коллу. - А вы, сэр, вы не против играть, даже если ваш господин не в настроении?
Дицея недовольно покосилась на нее, но Колл, не обращая на это внимания, ответил ей долгим взглядом и ласковой улыбкой. Глаза их встретились, и ему показалось, будто ему передается от нее какая-то неведомая сила.
- А какую игру вы имели в виду?
- В уток и селезней, - отвечала Кьяра.
- В куплеты, - перебила ее Дицея, и все трое пустились в словесное состязание, полное скрытых и не очень скрытых намеков, причем Колл то и дело ловил себя на мысли: участник ли он этого состязания или всего лишь арбитр.