Бен хорошенько порылся в памяти.
— Да, — сказал он. — Есть один вид червей, более опасный, чем все остальные: бычий червь с Аляски. Я узнал о нем из мультфильма «Губка Боб Квадратные Штаны».[3] Он какой-то совершенно огромный. Один его язык длиннее, чем большинство змей, и, если напасть на него и схватить за язык, он проглотит тебя целиком.
Полевки и мыши, видимо, хорошо представили себе эту картину, так как поголовно задрожали, а глаза у них от страха сделались огромные. Бедняга Терн хлопнулся в обморок.
— Черви могут быть очень коварными, — подлила масла в огонь леди Чернопруд. — И очень опасными. Мы должны соблюдать осторожность. Они живут под землей и днем роются там, глубоко внизу, и поют друг другу песни утрат и одиночества. Да-да, иногда можно услышать, как они поют у себя в подземных ходах. А еще они молятся о смерти и разложении.
— Я их слышал, — подтвердил Бушмейстер. — Много раз. Они мечтают о гниении листьев, о смерти животных из плоти и крови. Они поют о том, как будут пировать, когда все на свете станет прахом.
Все это звучало крайне зловеще. Леди Чернопруд склонила голову и задумалась.
— Сегодня, — наконец сказала она, — Янтарке и Бену предстоит отправиться в долгое путешествие, чтобы восстановить растраченные силы. Это очень важно для всех нас…
Сердечко Янтарки забилось от страха — мысль о том, чтобы оказаться далеко от дома, в лесах, где рыщут дикие черви, совсем ее не радовала.
— …но я пойду с ними, — продолжала тем временем леди Чернопруд, — ибо сегодня мы будем шпионить за этим великим червем и попытаемся раскрыть его планы.
Узнав, что они будут не одни, Янтарка испустила долгий вздох облегчения.
И вот в ночи, при свете звезд и в сиянии луны, они отправились в путь. Бушмейстер, возглавлявший отряд, а с ним Бен, Янтарка, леди Чернопруд и Терн взбирались на холмы и карабкались по крутым речным берегам, где выдры бесшумно исчезали в черной воде, а затем с плеском выныривали на поверхность, держа в зубах трепыхающуюся серебряную форель.
Ночной ветерок шевелил ветви елей, словно сама земля дышала во сне.
Они без страха слушали, как в темноте пронзительно вопят ушастые совы, басовито ухают большие филины, тихо потявкивают лисы.
Бен наслаждался прогулкой, особенно тем, как пахла земля: поспевающим овсюгом и викой, рыхлой почвой и свежо и остро — сосновыми шишками. Все пахло куда сильнее и… как-то живее, чем когда он был человеком.
«Может, все дело в том, — думал он, — что когда ты мышь, нос у тебя ближе ко всяким вещам — и к вонючим жукам, шастающим в темноте, и к земле, и к одуванчикам».
По одному только запаху он нашел в темноте несколько земляничин — на совершенно голом клочке земли возле реки. Для человека ягоды были бы крошечными, с ноготок на Беновом мизинце, но для мышей спелая земляника стала целым пиром.
Ночь для Бена оказалась небогата событиями — за исключением одного маленького происшествия. Вообще-то он не чувствовал, пристает к нему какая-то там магическая пыль или нет. И только один раз, когда они забрались в особенно густые заросли и крались через рощу перекрученных желтых грибов, вокруг вдруг стало очень тихо, и Бен подумал, что вот, наверное, место, богатое магией.
Хотя, возможно, все дело было в лесной тишине.
А поскольку они шли в полном молчании, Бену ничего другого не оставалось, кроме как думать.
Бенджамин Чаровран вовсе не относился к тому подвиду мальчишек, которого хлебом не корми — дай завоевать мир. Ни разу в жизни он, лежа в постели перед сном, не строил планы, как захватить городской совет, не воображал, как посылает через орегонскую границу танки, чтобы подчинить непокорный Айдахо. Он даже никогда не хотел стать старостой класса у себя в школе.
Но сейчас Янтарке был нужен от него план завоевания мира, так что ему было о чем подумать.
«Как, интересно, завоевывают мир? — думал он. — У мышей ни танков, ни ружей нет, зато у Янтарки есть магическая сила. Она умеет делать вещи, которых не может ни один человек».
Например, Янтарка, если захочет, может скомандовать целой армии муравьев вторгнуться в соседний округ, или наслать полчища медуз на вражескую гавань, или использовать стаи москитов в качестве военно-воздушных сил.
Люди ведь на самом деле никогда не стремились завоевать мир в том смысле, что победить других животных. Говоря о завоевании мира, они обычно всего лишь хотят подраться с другими людьми.
Ни тебе подчинения мятежных племен горилл, ни промывания мозгов стадам оленей.
Но Янтарка могла управлять другими животными, причем так, как человеку бы и в голову не пришло. Она могла творить иллюзии. Да если бы она захотела, все слизняки мира не раздумывая — потому что нечем — принесли бы ей присягу на верность!