Позже, во время «прогулки», я узнал, что в этом мире есть магия света, она способна лишь временно облегчить боль, но не лечить, такой силой никто никогда не обладал. Вообще для меня разговоры о магии становились все менее неестественным, наоборот, насмотревшись на умения местных, я как-то быстро принял этот факт, как данность. Все в этом мире обладают хоть какой-нибудь, пусть даже очень слабой, магией, все, кроме меня.
- Если мы будем двигаться на запад, то примерно через неделю сможем оказаться в Скруале - это свободные земли, которые не принадлежат никакому графству. Они платят ежегодный налог в империю, но не подчиняются ее законам, поэтому туда сбегают все, кто прячется от имперской кары.
- Откуда ты все это знаешь?
- Я изучала карту империи, прежде чем покинуть свою деревню. Недалеко от того места где мы сбежали, есть памятный холм, он и послужил ориентиром.
- Ты ходила в то место? Там же могли быть те, кто нас посадил в ту кошмарную клетку.
- Не говори глупостей! В Проклятый лес сунулись бы только самоубийцы. Наверняка нас списали со счетов, как только мы скрылись из виду того недалекого надсмотрщика.
- Они выжили, - твердо резюмировал граф, после долгой и унизительной для него лекции об умении управлять собственными владениями. - Я уверен, что даже Проклятый лес не будет для нее помехой. - Берделикт провел пальцем по карте.
Ему в голову пришла идея, реализация которой смогла бы восстановить его репутацию.
- Разрешите провести рейд в свободных землях под предлогом поисков новых дарований?
- Вы получите разрешение, граф. Но учтите, подобных проступков больше не должно быть. До Эксленда она не должна добраться! Нельзя позволить сорвать турнир!
Амулет погас и тут же треснул от сжатия графом Берделиктом. Его рабыня очень пожалела о том, что присутствовала при этом разговоре, но поделать уже ничего не могла. Обычно на прислугу и рабов никто из благородных не обращал никакого внимания. Они были предметами интерьера, которые всего лишь выполняют свои функции и не отсвечивают, что бы не случилось. Но сейчас… сейчас рабыня стала свидетелем позора, от которого ему никогда не отмыться, если об этом узнает еще кто-то помимо нее. Девушка уже поняла, что жить ей осталось не долго, но надеялась, что в порыве гнева смерть будет быстрой, а не такой, как было с теми, кто пробовал ограбить личные склады графа.
Ей повезло, если вообще можно назвать везением смерть. Быстрый взмах руки и со всех стен в девушку вонзились десятки мечей, копий и кинжалов, превратив ее нежное тело в истекающую кровью подушечку для иголок. Она даже не вскрикнула, тихо упала, и лишь холодная сталь звякнула о каменный пол.
- Вартус! Собирайся! Мы отправляемся в свободные земли! - Выкрикнул Берделикт, приняв для себя какое-то решение. - И прикажи, чтобы тут убрали!
В этот же миг появился подмастерье графа, осмотрев комнату кивнул и скрылся. Подготовка к походу займет несколько дней. Большинство войска сейчас отдыхает от предыдущего, другая часть патрулирует южные границы, поэтому быстрее никак не получится. Но приказ надо выполнить как можно скорее, графа в таком гневе Вартус еще не видел.
5
Озара ошиблась, идти нам пришлось почти 3 недели, все же зелье оказалось не настолько эффективным, оно только снимало боль и на какое-то время улучшало самочувствие в целом. К тому же нам приходилось идти не напрямик, а недалеко от границы. В проклятом лесу можно было найти мелкую дичь, которая не подверглась изменениям, но вода была непригодной для питья. Девушка пару раз в день выбиралась на «нормальную» землю в поисках рек. Мне же она запрещала покидать лес, каждый раз оставляя под защитным куполом.
За это время мы увидели множество существ, от одного вида которых ноги становились как кисель, а волосы шевелились почти все время. Ни дня не прошло без того, чтобы на нас не напала какая-нибудь тварь. Кого там только не было, и волки со щупальцами осьминога, и кто-то похожий на помесь пингвина, страуса и слона, и очень много других извращений природы. По сравнению с ними, шутки про утконоса показались бы плоскими и даже оскорбительными. У проклятой местности фантазия куда богаче и шире в продуктах неестественной любви всего живого. Чего только стоил кабан с крыльями орла, хвостом анаконды, лапами паука и какой-то фигней растительного происхождения на загривке.