Стиснув зубы, Озара лихорадочно пыталась придумать хоть что-то, что могло бы помочь ее невезучему другу. Незаметно для себя, она начала чувствовать ответственность за него, ведь не имея ни магии, ни воинских умений, этот простоватый с виду парень полностью беззащитен. Тут ее мысли перешли на самого Кира. Она не могла понять, он ей нравится именно как парень, что для девушки ее кровей является совсем недопустимым, либо же это та симпатия, которую испытываешь, подбирая на улице бездомного котенка, выброшенного на произвол судьбы.
«Завтра тут будут люди графа!» - возникла тревожная мысль, когда она решила найти Кира: «Его не тронут, а меня…»
Резко сменив вектор направления, она побежала в темноту, туда где возвышались надвратные башни.
6
- Еще? - робко поинтересовалась девушка-горничная, держа в руках приличных размеров кувшин с горячей водой.
Я молча кивнул. После трехдневного заточения в смрадной темнице, мне казалось, что от запаха я так никогда и не отмоюсь. Для моих водных процедур специально набирали уже пятую ванну, но въевшееся амбре никак не смывалось.
На второй день прибыли воины и маги графа, переполох был слышен даже в катакомбах, в которых меня держали. Тюрьму тоже хотели проверить, но какой-то из стражников сказал, что в ней находится лишь несколько пьянчуг - частых клиентов этого заведения и один пришлый, приговоренный к смерти. Не сложно было догадаться, кого именно местные с ходу записали в смертники. Скрежеща зубами от бессилия, я молча слушал разговоры за дверью и пытался придумать хоть что-то, что поможет мне сбежать отсюда. Но ситуация разрешилась сама собой. На третий день ко мне пришли стражники и сказали - меня ждет некий Горраско - очень влиятельный человека свободного города Третильфа.
Высокий, крепкий, с тяжелым взглядом, он долго и в полной тишине изучающе пялился на меня, после чего сказал: «Мы можем быть друг другу полезны». В чем именно, я точно не знал, но по разговорам моих конвоиров догадывался. У Горраско была единственная и безмерно любимая дочь, о которой стражники отзывались весьма однозначно. Ей было абсолютно все дозволено и не было никаких ограничений, чем собственно и пользовалась эта ветреная особа. Замуж, естественно, ее брать никто не собирался, даже деньги самого богатого жителя Третильфа мало могли этому поспособствовать. Ведь о неверности мужа Горраско узнает в любом случае, и горе тому, кто решит оскорбить чувства любящего отца. При этом, дочь продолжала вести фривольную жизнь, не думая ни о чем, кроме собственного удовольствия. Итогом нескольких попыток «окольцевать» дочь, вышли двое неудачников, с которых заживо сняли кожу и еще с дюжину вообще сбежавших из города, а то и всех свободных земель после такого «щедрого» предложения. С чего вдруг я могу стать полезным, было вполне очевидно: Горраско думает, что перед ним шпион из южных государств, который прибыл с некоей целью в Империю. Предоставив мне помощь в обустройстве на незнакомой земле, он рассчитывает, что я предоставлю ему торговые связи и льготы в купле-продаже оружия за границей. Что ж, не буду его пока разочаровывать, сейчас главное придумать способ свалить из этого города раньше, чем Горраско узнает правду.
Свадьбу назначили через три дня, поставив меня перед фактом, при этом ко мне, помимо кучи прислуги, приставили тройку стражей, которые должны быть рядом со мной везде и всегда. Не думал, что этот приказ будет исполняться настолько буквально. Сейчас эти три гипертрофированных лося мялись в углу комнаты, молча ожидая окончания моих водных процедур.
- Мне в город-то выйти можно? - как-то без особой надежды спросил я, когда мне выдали чистую одежду и какой-то медальон. Старший лось молча кивнул.
Не знаю, что я забыл в этом городке, но торчать в четырех стенах мне не хотелось, слишком долго я сидел в заточении, не могу больше! Во время прогулки я был немало удивлен разительными изменениями, произошедшими в городе. По пути из темницы мне было не до разглядывания улиц, глаза еще долго слезились, а сейчас я увидел преображенный Третильф. Большая часть населения, обвешавшись кучей амулетов и непонятной бижутерии, усердно тренировала свои магические способности. У пары человек это действительно получалось, остальные же так, изображали попытки курицы со сломанными лапами нарисовать шедевр. Брызги, вспышки, блики света, хруст земли, свист воздуха и невнятное бормотание раздавались отовсюду, но по сравнению с Озарой все эти попытки выглядели жалко.
Вспомнив об эльфийке, мне стало грустно. Почти за месяц совместного путешествия я привык к ней, к ее вызывающей внешности и чарующим глазам, но она слилась сразу, как только ее пообещали угостить. Не ожидал от нее такого.