– Это хорошо, что понял, – абсолютно серьезно кивнул учитель. – Среди магов порой встречаются такие монстры, что и Лич покажется безобидным фокусником.
– Архимагистры? – заинтересованный, предположил я.
– Они самые, и тут разницы особой нет, что Черные, что Белые. Хотя, – на мгновение задумался учитель, – пожалуй, Белые для нас намного опаснее. Черные, сильные, маги они ведь кто? Почти те же самые Личи, только не отказавшиеся от своей человеческой сущности. Большую часть плетений ты даже узнаешь, а вот Белые Маги для нас загадка, поэтому их плетения могут удивить. Вдобавок, они любят баловаться преобразованием неживого в живое или простым оживлением.
– В смысле, как Черные что ли? – не понял я. – Тогда какая разница?
– Разница в материале, – хмыкнул учитель. – Черные подымают трупы, а эти… Вот, бежишь ты радостный на этого Белого, а тут прямо перед тобой, с помоста, спрыгивает пятиметровая, оживленная статуя. Или взять тех же големов*? Вообще ведь ужас! Особенный если он сделан по всем правилам. У каждого голема есть свое слабое место, но если эта туша, опять же, от пяти до десяти метров, а двигается, чуть ли не быстрее тебя, там уже думаешь только о том, как бы живым уйти.
*Жуткое создание, может быть каким угодно, – водяным, глиняным, железным, деревянным или даже смесью из всего этого. В большинстве случаев имеет человеческие формы – две руки, две ноги, голова, – но иногда и формы животных. Очень опасен, но разумный голем, осознанно подчиняющийся приказам, крайне сложен в создании, из-за чего подобные големы являются большой редкостью.
Я осторожно кивнул на прозвучавшую тираду. Кто такие големы я читал, а оживленные статуи вполне мог представить… правда, не зная тонкостей, не мог понять, чем ожившие статуи отличались от тех же големов? Ведь и те, и те могли быть сделаны из одного материала, и даже выглядеть одинаково. Так, какая разница? Не выдержал и спросил учителя.
– В деталях, – улыбнулся он. – Оживленная статуя жрет энергию мага, а голем работает на своей собственной. У статуи нет слабых мест, но она не может самовосстанавливаться, у голема есть слабое место, но зато он может самовосстанавливаться. Статуя после смерти мага мгновенно останавливается, а голем, получивший приказ или приказы, будет следовать им даже после смерти своего создателя. Вдобавок, большую статую сможет оживить и контролировать только сильный и умелый маг, а голема сможет создать и управлять, пусть и умный, но даже самый слабый маг. Есть еще отличия, но эти, пожалуй, основные.
Ага. Теперь более-менее понятно.
– Итак, – произнес я, – подводя итог нашей беседе. Мне нужно будет поступить в Академию и выучится в ней, так?
– Так, – кивнул учитель, – но если по каким-то причинам не сможешь поступить, тебе придется искать себе наставника или наниматься кому-нибудь в помощники. Не важно как, но тебе обязательно нужно стать магом.
И от его, в общем-то, негромкого голоса и обычных слов, меня пробрало до самых костей.
– Что ты имеешь виду? – невольно напрягся я. – Почему это так важно?
– А вот теперь мы подобрались ко второй части нашего разговора, – снова складывая пальцы домиком, произнес учитель… и я еще никогда не видел его настолько серьезным. – Ты понимаешь, что несет в себе титул Арт-Нака? – пристальный, строгий взгляд зеленых глаз.
Пока он вот так, прямо в глаза, меня не спросил, я думал, что понимаю, но под его «горящим» взглядом не смог выдавить из себя ни единого слова. Кто такой Арт-Нак? Опаснейший воин? Всеми уважаемый Соробориец? Или… некоронованный король нашего народа? Повелитель?
– Сомневаешься, это хорошо, – улыбнулся учитель, но его серьезность так никуда и не делась, скорее даже усилилась. – Я в свое время не сомневался, хотя мне и было на тридцать лет больше, чем тебе сейчас. А чтобы ты понял, кто такой Арт-Нак на самом деле, я спрошу у тебя следующее. Как ты думаешь, что будет, если я сейчас выйду из дома, подойду к первому попавшемуся Сороборийцу, и скажу, что он должен умереть? Скажу достать нож и перерезать себе горло? Без всяких объяснений, просто сказав ему, что так надо МНЕ? Ну, так что, господин НОВЫЙ Арт-Нак? Может, на практике проверим?
– Не надо, – мрачно произнес я.
Мне не нужно было никакой практики. Я итак слишком хорошо знал, что произойдет. Сороборийцы относятся к Смерти с уважением, даже почетом. Если учитель попросит, горло себе перережет не только взрослый, но и любой ребенок. Возможно даже, что ребенок еще и с небывалой радостью. Как же? Его попросил умереть САМ Арт-Нак! Великий и Могучий, Лучший Воин Народа! Какая честь, какая превосходная смерть!
– Господин новый Арт-Нак, – раскаленным железом, вонзился в мои мысли голос учителя, – что-то вы больно сильно побледнели, может вам водички дать?
– Нет, спасибо, – скривился я, не поднимая головы.
– Смотрю, ты никак проникся, – раздался удовлетворенный хмык, – значит можно продолжить наш разговор.
Подняв голову, я встретился взглядом с уже вполне привычными, темно-зелеными глазами учителя.
– Во-первых, пока не все так плохо, – улыбнулся он. – Ты только-только получил звание Арт-Нака, поэтому хоть ты и заработал всеобщее уважение, но просто так умирать за тебя никто не станет. И, во-вторых, все это было практически предрешено.
После эмоциональной «оплеухи» отвешенной мне учителем, новую информацию я воспринимал с некоторым трудом, однако суть уловить успел.
– В каком смысле: «предрешено»?
– А теперь мы уже подобрались к третьей части нашей беседы, – почти ласково, произнес учитель.
От его слов мне стало как-то не хорошо. После первых двух частей, желания услышать еще и о третьей у меня не было совершенно. Тем более, кто его знает? А если будет еще четвертая, пятая и так далее? А если еще и по нарастающей? Первая часть, про магов, была почти дружеской, вторая, про Арт-Нака, довольно жестокая, а какая будет третья?
– Что-то я не чувствую в тебе энтузиазма, – с нескрываемым злорадством произнес учитель.
И улыбается, и улыбается… так бы и врезал! Больно, сильно и много раз.
– Ну и кем же это все было «предрешено»? – подперев щеку рукой, обреченно спросил я.
– А подумать?
– А не пойти бы тебе далеко, надолго и желательно навсегда?
– Ладно, в конце концов, ты уже сегодня пару раз подумал, так что я все понимаю, – сочувственно произнес учитель. – Ты устал, тебе, с непривычки, надо недельку-две отдохнуть. Видишь? Я действительно тебя понимаю!
– Мне придти завтра? – приподнял я бровь.
– Кто построил наш город? – без всякого перехода, даже не переставая язвительно улыбаться, спросил учитель.
Если бы я не был привычен к таким резким вопросам, то обязательно бы растерялся, а так лишь задумчиво закатил глаза к потолку. И в этот момент должен был признать, что правило учителя, сработало как нельзя лучше. Правило номер один: «Сначала думай, и только потом говори». Первый же само собой разумеющийся ответ – Сороборийцы! – я отверг почти мгновенно. И ведь, что интересно, я даже никогда над этим не задумывался, хотя, казалось бы, вот она, странность! Сороборийцы не смогли бы построить город хотя бы из-за своего характера. Это ведь дело не пяти минут, да еще требующее планирования, управления и тщательности, то есть, практически всего того, что так ненавидел мой народ.
Соробориец будет терпеть вещи, которые ему не нравятся, только по одной причине – военной. Любой воин моего народа может целый день напролет отрабатывать одно единственное движение меча-топора-секиры, но не усидит на месте и пары минут. Исключения составляли я, учитель, и те немногие Сороборийцы, чей возраст перевалил за сто пятьдесят лет. По сути, от учителя и «старших», вообще зависело все существование нашего народа. Ведь у «молодняка» на уме был только Некрополь, а еда, выпивка, посуда, одежда, дрова, и прочее, и прочее, все это было завязано на поставках людей. Добытые воинами трофеи отдавались учителю, а тот уже, вместе со старшими, распределял их по нуждам. Нам еще в чем-то «везло», что Некрополь был куском не нашего мира, поэтому из его глубин всегда поднимались самые разнообразные вещи.