В противоположном углу безмятежно спал Абернети, отвернувшись к стене. Ну и прекрасно. Советнику вовсе не хотелось, чтобы друг видел сейчас выражение его лица.
В какой-то момент во время долгих часов после полуночи Тьюс нашел то, что искал. Но и после этого он продолжал чтение, не желая принимать ничего на веру и расставаться с мыслью о более приемлемом решении, хоть и знал уже, что иного ответа не будет. Он читал и читал книгу еще и еще раз от начала до конца. Изучал отдельные пассажи и рассматривал альтернативные варианты, пока у него не начала раскалываться голова. Тогда он вернулся к найденному ответу и прочитал его опять, медленно и внимательно. Никакой ошибки. Это то, что он искал. Ответ, который хотел получить.
Вздохнув, Тьюс положил книгу на колени. Он поднял взгляд на спящего Абернети, и глаза волшебника наполнились слезами. Лицо его исказилось, и грудь сдавило от сдерживаемых рыданий. Жизнь иногда настолько несправедлива! Как бы ему хотелось, чтобы все обернулось иначе! Или чтобы такое случилось с кем-нибудь другим. Старого чародея скрутило от внутренней муки, сердце грозило вырваться наружу.
Наконец, опустошенный мучительной болью, он наклонился, выключил свет и тихо уставился в темноту, ожидая рассвета.
Глава 17
Призрак
— Книга называется «Монстры человеческие и мифические», — сообщил Бен Ивице на ухо.
Они ехали вдвоем на Криминале, Ивица сидела впереди. После долгой погони Сапожку удалось отловить жеребца, и теперь они медленно двигались к Зеленому Долу. Впереди стояла черная стена грозового фронта. Позади — останки червя и сернистый запах пепла и газа Огненных Ключей. Над головой нещадно палило солнце, слепящий огненный шар, превращавший Восточные Пустоши в пекло.
Сейчас очень бы пригодился хороший дождик, подумал Бен, пытаясь забыть о мучившей жажде.
— И монстры Райделла описаны в этой книге? — спросила Ивица, полуобернувшись, чтобы видеть лицо мужа.
Он кивнул, уткнувшись в ее изумрудные волосы, вдыхая их дымный запах.
— Гигант, черпающий силу из земли, демон, копирующий облик и движения любого, с кем встретится, механический человек-робот, весь бронированный и несокрушимый. — Бен устремил взгляд вдаль, пытаясь сообразить, далеко ли до грозы. — Рассказов я не помню, но вот изображение робота помню отлично. Он на обложке ну точь-в-точь копия Райделлова. Но они все там есть. Можно подумать, что Райделл ее читал!
— Но ведь такого быть не может, верно?
Бен вздохнул:
— Да, вряд ли.
Ивица отвернулась. Было жарко и пыльно. Сапожок умчался куда-то вперед, вынюхивая возможные опасности. Если таковые обнаружатся, он попытается найти способ их обойти. Еще одного столкновения в их нынешнем состоянии им не выдержать.
— А где эта книга? — поинтересовалась Ивица.
— В библиотеке, там же, где и остальные, — ответил Бен. — Это одна из немногих книжек, которые я принес с собой в Заземелье, подумав, что авось пригодятся. И отлично помню, почему взял именно эту. Она у меня с детства и вроде бы воплощала в себе мою надежду что-то обрести здесь, в Заземелье. Ну, в общем, как если бы то, что было вымыслом в моем прежнем мире, могло стать реальностью в этом. — Бен покачал головой. — Похоже, мечта сбылась, а?
Ивица некоторое время молчала.
— Но откуда Райделл мог узнать об этом?
Бен пожал плечами:
— Представления не имею. Ерунда какая-то. Откуда ему знать о существовании данной конкретной книги и ее отличии от остальных? Он что, прочел всю мою библиотеку? Или его магия позволяет ему отыскать любую завалявшуюся книжку и прочесть ее, даже не появляясь в библиотеке? — Он сглотнул, чтобы избавиться от сухости во рту, и постарался сдержать гнев. — Но вот о чем я думаю, Ивица: уж больно вся эта история носит личностный характер. Райделл использует против меня мою же вещь, угрожает моей семье и друзьям. Похищает Мистаю, советника и Абернети. Устраивает подлинную охоту на нас с тобой лишь для того, чтобы вынудить Паладина сразиться с очередным монстром. Вновь и вновь преследует меня. Я ничего не понимаю. Предположительно все это затеяно ради того, чтобы вынудить меня уступить престол и Заземелье, но складывается такое впечатление, что Заземелье как таковое его меньше всего интересует.