- Барли, принесите портвейн, - распорядился Элсворт.
Дворецкий кивнул и направился к двери.
Наступило неловкое молчание, что не помешало, однако, Корту ощутить тепло и уют дома, где жила Виолетта.
Родители девушки, несмотря на прожитые совместно годы, все еще любили ходить, взявшись за руки, - от них исходило ощущение какой-то основательности, надежности. Мадам Элсворт отличалась царственной статью и все еще была хороша собой. Нетрудно было догадаться, что в молодости она была ослепительной красавицей.
Сейчас на ней было длинное темно-синее платье с широким белым воротником. Золотистые, уже тронутые сединой волосы женщины уложены в прическу, чем-то напоминавшую корону.
Что касается ее супруга, то звание "Громила", казалось, совсем не шло ему. Хотя Элсворт оставался мускулистым и подтянутым, а глаза впивались в собеседника зорким, проницательным взглядом, волосы и бороду хозяина дома уже тронула седина. При этом от него исходило ощущение благополучия и удовлетворенности жизнью, так что гость с трудом мог представить его воином.
Гостиная являла собой приятное сочетание роскоши и разумной бережливости. Было заметно, что, хотя хозяева дома и не нуждаются в деньгах, они не привыкли ими сорить. В небольшом камине пылал огонь. Внутри камин был выложен плиткой, а каминная полка покрыта искусной резьбой.
Языки пламени играли причудливыми отблесками на желтоватых стенах комнаты и натертом до блеска ореховом полу, большую часть которого покрывал яркий ковер. Мебели в комнате почти не имелось, за исключением сундука возле одной стены, небольшой кушетки и пары стульев у камина, которые стояли друг напротив друга. Обстановка скорее спартанская, нежели располагавшая к разморенному безделью, - и тем не менее здесь было удивительно уютно.
Мастер Элстворт первым нарушил молчание.
- Итак, вы выиграли битву?
- Совершенно верно. Правда, лично я получил две небольшие раны, вежливо подтвердил Корт. - Но откуда это вам стало известно, сэр?..
Элсворт усмехнулся.
- Лейтенант, стоит наемнику проиграть сражение, как это сразу видно по выражению его лица. И дело не только в том, что поражение стоит ему половины жалованья.
- Вот уж не думаю, что наш Властелин был рад победе, когда пришло время рассчитаться с нами, - пошутил Корт.
- Что верно, то верно, - согласился Элсворт. - Я сам пятнадцать лет прослужил в наемниках и лишь дважды стал за это время свидетелем того, как Властелин пытался пойти на попятную, не желая выплатить нам нашу законную вторую половину за победу. - За улыбкой Элсворта чувствовалась сила характера. - Разумеется, мы выжали из него все, что нам причиталось...
Корт вспомнил звон мечей крики Властелина: "Хватит!
Довольно!.."
- Погонялы и пехотинцы-Сапоги вступают в схватку лишь раз в году, и добрая половина этих солдат бывает, что называется, взята прямо от сохи. Наемники же сражаются каждый месяц. Редко какой Властелин способен выстоять против вольнонаемной роты, даже всего одной.
- Но в таком случае почему... - нахмурился Корт, однако спохватился и не договорил, чтобы не проявить бестактность. - Извините, сэр.
- Почему я служил на Властелина и пятнадцать лет ходил у него в Громилах вместо того, чтобы сформировать собственную вольную роту? улыбнулся Элсворт. - Резонный вопрос, молодой человек, тем более что и вам рано или поздно придется решать его для себя. Что ж, отвечу: в жизни Громилы больше стабильности - ведь выходить на поле брани приходится, как правило, лишь раз в год. Соответственно шанс вернуться живым домой, к жене и детям, возрастает в двенадцать раз. Деньги же почти те же, что и у вас, лейтенант. Согласен, капитан получает больше, но ведь и риск тоже велик. Вдруг проиграешь битву? К тому же, если мой Властелин будет разбит и ему придется расстаться с частью земли, я все равно останусь при нем, при тех же деньгах, которые он платит мне за то, чтобы я присматривал за его фермами.
- А если новому Властелину отойдет и ваш надел, то и у нового хозяина скорее всего вы останетесь при своей земле, - добавил Корт.
- Ну, у того, возможно, найдется наемный офицер, который не прочь занять место Громилы, - продолжил Элсворт с лукавой улыбкой, говорившей о том, что он когда-то именно так получил свое место. - И все равно я останусь на службе у Властелина - с той разницей, что моей семье придется освободить дом для нового Громилы и переехать в замок.
- Что ж, вы правы, так гораздо надежнее, - согласился Корт. - Я даже задался про себя вопросом, отчего наш брат солдат вообще стремится в капитаны.
- Ради денег, - спокойно произнес Элсворт. - Стоит капитану сколотить неплохую роту и лет десять подряд почти не знать поражений, как он может уйти на покой, будучи богаче самого Властелина. Но ведь и цена велика, молодой человек Мало кому удается обзавестись семьей до этого момента. А начинать семейную жизнь, когда тебе уже как минимум пятьдесят, поздновато...
Корт и сам не раз задумывался об этом, вот и сейчас он об этом думал, но неожиданно мысли оставили его - в широкое окно Корт увидел свою дорогую Виолетту. Девушка шла по дорожке, смеющаяся, полная жизни, такая прекрасная и такая желанная...
Но не одна, а под руку с молодым человеком в гражданском платье. Виолетта смотрела спутнику в глаза, и взгляд этот говорил о многом: он светился любовью, и только ею.
Корт даже не заметил, как вскочил со стула.
- Сидите, молодой человек, - хладнокровно произнес Элсворт. Насколько мне помнится, вы же не помолвлены и девушка имеет полное право изменить своим чувствам, если сердце подсказывает ей, что...
- Вы бы могли предупредить меня, - мертвым голосом проговорил Корт.
- Мы как раз собирались, - пролепетала мадам Элсворт.
Верно, заметил про себя Корт. Разговор действительно склонялся к теме женитьбы, о том, когда лучше обзаводиться семьей... Еще минут десять, и Элсворт наверняка бы сказал ему обо всем, причем так, чтобы не обидеть...
- Благодарю вас. Вы были добры ко мне. - Корт заставил себя говорить учтиво, и тем не менее едва узнал собственный голос. - А теперь мне лучше уйти.
- Ни в коем случае! - запротестовала мадам Элсворт.
В ее голосе слышались нервные нотки. Корт хотел было успокоить мадам Элсворт и уверить, что в его планы не входит избиение соперника прямо на ступеньках их дома, но лейтенанта душила злоба, и он не смог вымолвить ни слова.