заняло у Ниты около десяти минут и примерно столько же усилий, как подняться и
спуститься по лестнице несколько раз, чтобы связать соответствующие слова Речи в
свободную, светящуюся цепь около полуметра длиной. Она обмотала ее вокруг шеи
наподобие ожерелья, хотя само закрепление заняло у нее несколько минут: было тяжело
сделать волшебный узел обеими руками вне поля зрения позади ее шеи.
Ох, черт с этим, подумала в итоге Нита, сдаваясь. Она развернула свободные концы
заклинания перед собой, где могла их видеть, сделала "узел", как бы застегивая
"ожерелье" на замок, и легла в постель.
После этого оставалось лишь заснуть.
Это заняло больше времени, чем обычно, так как ей мешало ощущение ожидания чего-
то. Но поскольку в последнее время она вообще засыпала с трудом, то ей не составило
58
сложности принять это. Постепенно напряженное ожидание соскользнуло с ее натянутого
разума, накопившаяся усталость сделала свое дело, и Нита погрузилась в сон.
Заклинания подобного типа обычно активируются только тогда, когда начинается
сновидение. Как много времени она провела в промежуточном состоянии между сном и
бодрствованием, Нита не знала. Но, судя по всему, активация произошла очень быстро.
Она снова стояла в темноте, в месте с пятном света без видимого источника. Темнота не
была совершенно беззвучной: откуда-то издалека доносились слабые звуки, размытые и
смешанные, словно шум уличного движения за закрытым окном или голоса из другой
комнаты за закрытой дверью - гул, бормотание, звучавшие и ощущавшиеся отдаленными.
Одиноко в этой слабо гудящей темноте, под единственным источником света, лежала
своего рода большая плита или возвышение - на ней ждала некая фигура.
Нита медленно двинулась сквозь тьму к пятну света. Ощущения в этом сне коренным
образом отличались от предыдущих. Она как будто все еще чувствовала запах металла в
воздухе, но сейчас он казался ей менее механическим, менее безличным привкусом.
Возможно, я просто привыкаю к нему, подумала Нита, идя сквозь непроглядную тьму,
поглотившую все вокруг, постепенно продвигаясь к свету.
Здесь, в белом сиянии, падавшем неизвестно откуда, стоял помост; посреди чистого
белого камня, стояла коленопреклоненная фигура, ослепительно сиявшая серебром на
свету. Это был рыцарь, с ног до головы облаченный в доспехи и держащий перед собой
острым концом упиравшийся в камень меч в металлических ножнах, который сверкал еще
ярче, чем доспехи.
Нита попыталась вспомнить, в какой книге она встречала такое изображение когда-то,
очень давно. В то же самое время она подумала и о роботе, которого видела прошлой
ночью, так как шлем рыцаря напоминал его спереди - идеально гладкая чистая
поверхность, с одной лишь единственной темной прорезью для глаз, чтобы смотреть. Если
предположить, что там действительно есть глаза, подумала она.
Тихо она встала перед - ним? Из глубины доспехов не доносилось ни звука.
- Я странствующий рыцарь, - сказала Нита, - и я приветствую тебя.
Последовала долгая пауза.
- Также приветствую, - последовал ответ. Хотя он прозвучал похоже на человеческий
голос, он пришел не из-за доспехов. Он действовал во всех направлениях и, казалось,
пришел из ниоткуда, как и свет. И доспехи нисколько не двигались, как Нита могла
ожидать, по крайней мере немного, если кто-то был внутри них.
Нита расслабилась. По крайней мере, заклинание работало, поскольку оно делало
возможным общение, во всяком случае, лучше, чем в прошлый раз.
- Ты пытался поговорить со мной прошлой ночью? - спросила Нита.
- Неоднократно, - ответил голос.
- Я не смогла понять многое из того, что ты мне сказал тогда, но я думаю, что смогу
понять теперь, - сказала Нита. - Чем я могу помочь тебе?
Последовала еще одна долгая пауза.
- Ничем, - ответил голос. - Это бдение. Не нужно ничего делать, но нужно ждать, когда
битва начнется снова.
- Какая битва? - спросила Нита.
- С Врагом, - ответил рыцарь. - Что еще это может быть? Вне битвы ничего не
существует, кроме этого.
Нита огляделась вокруг. Не было никаких признаков присутствия кого-то еще кроме них
двоих во всем этом пространстве, которое, казалось, тянулось далеко-далеко в
бесконечную темноту.
- Когда битва снова начнется? - спросила она.
- Скоро.
- Что случится, когда ты победишь?
59
- В этой битве нет победителя. Но нет и проигравшего, потому что для Врага, для тени,
что крадется в этой темноте, нет победы в битве, так или иначе.
Впервые рыцарь пошевелился, подняв голову вверх к свету. Невозможно было
объяснить откуда, но Нита знала, что за шлемом рыцарь улыбался. Вся тьма пела с силой
его решимости, а также его радости - мрачной, но добродушной веселости, что казалась
очень странным в свете только что им сказанного.
Это хорошее настроение перед лицом того, что походило на безвыходную ситуацию,
задело какие-то струнки в Ните, даже во время сна. Чувство становилось все сильнее и
сильнее в темном воздухе вокруг нее - ощущение великой силы, что скопилась в этом
месте для начинающейся схватки, ощущение необыкновенной храбрости. Доблесть: это
было слово, которое описывало то, что она чувствовала пронизывающим это место от
сверкающей формы в центре. Это заставило ее почувствовать, будто она должна сделать
что-то, чтобы быть полезной.
- Ты уверен, что я ничем не могу помочь? - спросила Нита.
Последовавшее за этим молчание длилось дольше, чем обе предыдущие паузы.
- Расскажи, что кто-то борется с Врагом, который пройдет здесь, - сказал рыцарь. - С
которым здесь будут биться снова и снова. И который не пройдет дальше. - И снова Нита
почувствовала ожесточенную, довольную улыбку за доспехами.
- Я не могу остаться, - сказала Нита. Это был один из недостатков осознанных
сновидений. Даже подкрепленная волшебством, продолжительность сна была ограничена.
- Но теперь я знаю, где это место. Я могу вернуться, если тебе будет нужна помощь, или я
смогу привести с собой кого-то, кто сумеет помочь тебе лучше...
- Ничья помощь здесь не требуется, - сказал рыцарь дружелюбно, но твердо. - Эта битва
должна произойти только тогда, когда и произойдет, или она будет проиграна. И если она
будет проиграна, все остальное будет...
Внезапно стало темно. Нита, не будучи уверенной, где она или что случилось,
попыталась разглядеть хоть что-нибудь, но в этой кромешной черноте ничего нельзя было
увидеть. Она услышала короткий смешок, многообещающий и веселый, и скрежет
вытаскиваемого меча...
...Затем Нита села на кровати, открыла глаза и вздрогнула в гораздо менее пугающей
темноте собственной спальни. Она не испугалась, хотя и успела уловить ощущение,
донесшееся от рыцаря в последние мгновения сна сквозь только что опустившуюся
темноту. Она знала Врага слишком хорошо, чтобы удивиться Его появлению где угодно.
Но мысль, что пришлось оставить все в этот радостный, жесткий момент сражения,
раздражала ее. И хотя она, по крайней мере, смогла разобрать, что он говорил в этот раз,
она так и не сумела полностью понять его.
Она посмотрела на часы у кровати, светящиеся в темноте. Они показывали 2:30.
Нита вздохнула и снова легла, более решительно, чем когда-либо, намереваясь
выяснить, что же все-таки происходит.
На самом деле, она чувствовала себя более решительной, чем когда-либо за последние