Наконец, в очередной раз подняв взгляд над лошадиными гривами, Ши увидел, что они приближаются к крепости, окруженной частоколом из массивных бревен, с огромными двойными воротами.
Оглядев ее критическим взором, Бельфеба шепнула на ухо Ши:
- Взять ее можно запросто - одними только стрелами зажигательными!
- Насколько мне известно, по части стрельбы из лука они тут полные профаны, - прошептал он в ответ. - Надо им к тебе на курсы записаться!
Ворота, створки которых уже расталкивали по сторонам бородатые стражники, со скрипом распахнулись. Стражники радостно орали:
- Привет тебе, Кухук! С удачею, Пес Ульстерский!
Ворота были достаточно широки, чтоб в них пролезла колесница с торчащими по бокам косами и прочим снаряжением. Как только экипаж с громыханием вкатил внутрь, Ши углядел множество строений самого разного облика и калибра, большинство из которых, судя по всему, представляло собой конюшни и амбары. Самое внушительное, крыша которого, крытая толстым слоем соломы, опускалась почти до самой земли, высилось посередине.
Лойг натянул поводья. Кухулин выпрыгнул на землю, взмахнул рукой и крикнул:
- Муртемн приветствует вас, американцы!
Все присутствующие, как один, разразились аплодисментами, словно он изрек нечто особо выдающееся.
Кухулин едва успел повернуться, чтобы переброситься парой слов с каким-то толстяком, одетым явно получше прочих, когда из центральной усадьбы вышел еще один человек, который быстрым шагом направился к ним. Это был худой мужчина среднего роста, пожилой, но энергичный, немного сутулый, опирающийся то и дело на длинный посох. У него была длинная седая борода, а пурпурный покров укутывал его от головы до пят.
- Лучший из дней тебе, Катбад, - сказал Кухулин. - Счастливый час привел тебя сюда, но где же дражайшая моя Эмер?
- Эмер в Эмайн-Махе, - ответствовал Катбад. - Конхобар призвал ее...
- Ара! - рявкнул Кухулин. - Иль раб я ему, коли король может послать за моей женою всякий раз, когда в голову ему это взбредет? Он...
- Окстись, окстись! - замахал на него руками Катбад. - Призывает он также и тебя, и именно с такой целью послал меня, а не Левархам - ибо известно ему, что способен ты и мимо ушей слово ее пустить, ежели вобьешь в голову свою упрямую приглашения ослушаться. Ведомо королю, что одному лишь мне под силу гейс на тебя наложить, чтоб ехал.
- А с чего это Сам в Эмайн-Махе возжелал видеть нас столь срочно?
- Мне ли ведать тайны сердца королевского?
- Это вы придворный друид? - встрял Ши.
Катбад только сейчас обратил на него внимание, и Кухулин представил обоих друг другу. Ши пояснил герою:
- Мне кажется, король желает твоего присутствия при дворе для твоей же собственной безопасности - чтоб его друиды не дали колдунам королевы Медб наложить на тебя свои чары. А именно так она и собирается поступить.
- Откуда ведомо тебе сие? - вопросил Катбад.
- От Пита - вот он, неподалеку. Иногда ему дано знать о том, что должно приключиться - причем здорово задолго до того, как это действительно происходит.
Кухулин сморщил нос.
- Прислужнику сему безобразному?
- Да, ему самому! - сказал Бродский, подходя к собравшимся. - А ты лучше следи за каждым своим шагом, красавчик, потому как кое-кому до смерти охота взять тебя за задницу, а до этого верняк дело дойдет, если ты на этот счет не озаботишься.
- Ежели так предопределено, никто и ничто сего не изменит, - сказал Кухулин. - Фергус! Нагрей воды для купанья! - Он повернулся к Ши. - Когда будешь ты как следует вымыт и облачен, то вид обретешь вполне достойный, чтобы за стол усесться в доме моем прекрасном. Одолжу я тебе кое-какие одеяния поприличней, ибо невыносим мне вид лохмотьев твоих фоморских!
3
Часть пространства в главной зале усадьбы была отгорожена плетеными ширмами, образующими нечто вроде уединенного алькова. Там и стояла ванна Кухулина - крупное и добротное бронзовое изделие. Процессия служанок, нагруженных кувшинами, потянулась туда от колодца. Кувшины один за другим опорожнялись в ванну, в то время как мужчины суетились возле очага на противоположном концы залы, укладывая в огонь камни в пять-десять фунтов весом.
Бродский бочком приблизился к Ши, который стоял вместе с Бельфебой и пытался хоть как-то сориентироваться в полутьме.
- Слышь, не хочу зря поднимать шухер, но ты лучше особо не расслабляйся! У них тут такой обычай, что этот парень в своем собственном доме имеет полное право приударить за Бельфебой, и все будет по закону. Жаловаться тут некому.
- Именно этого я и опасаюсь, - с несчастным видом отозвался Ши. - Глянь-ка туда!
"Там" он успел обнаружить ряд деревянных пик, торчащих из стены, и на большинство этих пик были нацеплены человеческие головы. Покуда они беседовали, Лойг притащил свой жуткий мешок и добавил к коллекции последние приобретения, крепко напяливая их на острия. На некоторых более-менее свежих экземплярах, уже имевшихся в этом обширном собрании, еще оставалось немного плоти, хотя большинство провисело здесь так долго, что представляло собой только голые черепа с жалкими клочками волос.
- Эге-ге, - протянул Бродский, - будешь выступать, он и твою башку сюда пришпилит. Дай подумать... Наверняка есть способ, как его по-тихому обломать.
"Дорогу!" - рявкнул какой-то бородатый здоровяк. Все трое едва увернулись, когда он пробегал мимо, придерживая двумя кадушками еще дымящийся камень, только что вынутый из очага. Здоровяк ворвался в альков, вслед за чем незамедлительно последовали всплеск и громкое шипение. Он был уже на обратном пути к очагу, когда к алькову рысью проследовал другой прислужник со вторым камнем. Через несколько минут все камни уже оказались в ванне. Ши заглянул за ширмы и увидел, что над водой поднимается парок.
Кухулин вразвалочку зашел в альков и пытливо сунул в воду палец.
- Сойдет, дорогуши!