Мультипликаторы мира до сих пор помнят мультипликационный фестиваль, проведенный в Монреале в 1967 году во время Всемирной промышленной выставки, так как помимо большого ретроспективного просмотра (Канадская синематека обладает богатейшим собранием образцов мировой мультипликации) там было организовано интересное соревнование современных рисованных микрофильмов. По заранее объявленному условию они не должны были превышать 50 секунд. Характерно, что многие западные страны прислали на этот конкурс мультфильмы, посвященные большим, идеологически острым темам. В них были выражены излюбленные на Западе идеи извечной порочности человека, сопоставления "тоталитаризма" и "демократизма" и т. д. И все это изобретательно укладывалось в эти считанные секунды.
В мультипликации сюжет может быть построен и выражен самым необычайным образом. На фестивале в Мамайе в 1970 году одну из высших премий получил фильм молодого финского режиссера Серро Суо Антилла "Впечатление", все действие которого развивалось в столкновении бутылок на столе. Оказалось, что фактура и движение различной формы и вида стеклянных сосудов настолько выразительны, что с их помощью можно передать идеи гражданского мужества, человеческого достоинства и благородства и, наоборот, равнодушие, апатию и бессилие.
Арсенал жанрово-драматургических возможностей мультипликации необычайно богат и разнообразен. Весь опыт наших мастеров рисованного и кукольного фильма убедительно говорит о том, что никаких пределов для самого активного вторжения мультипликационного кино в жизнь, разумеется, нет, все дело в художественном мастерстве, в понимании природы мультипликации, в умении для каждой творческой задачи найти наиболее верное решение.
Трудно понять, почему так мало внимания наши сценаристы и режиссеры уделяют фильмам романтическим и героико-романтическим, в которых раскрывалась бы красота человеческой души, поэзия чувств, высоких побуждений и подвигов. Но по плечу ли это мультипликации? Безусловно! На этом пути при умелом и вдумчивом использовании специфических художественных средств ее ждут успехи ничуть не меньшие, чем в области сатиры.
Возможны ли в мультипликации драматические и даже трагедийные ситуации и конфликты? Можно ли средствами рисованного и кукольного фильма раскрыть человеческую психологию? Эти вопросы вышли ныне из сферы чисто теоретических дискуссий. Такие фильмы, как "Человек в рамке" Ф. Хитрука, "Жил-был Козявин" А. Хржановского (к более подробному анализу которых мы еще вернемся), в символических образах-типах смело соединяют "смех и слезы", элементы комедийные и высокодраматические, что издавна свойственно отечественной сатире.
Мультипликация, несомненно, обладает множеством еще не использованных средств косвенной передачи самых сильных эмоций как комедийного, так и трагедийно-драматического характера.
Тому, кто сомневается в этом, можно было бы напомнить об интересном мультфильме талантливого грузинского режиссера А. Хинтибидзе "Свадьба соек" (по мотивам "Ромео и Джульетты", 1957) и о некоторых других удачных советских и зарубежных фильмах, затрагивающих тончайшие струны поэзии и романтики.
Искусству рисованного и кукольного фильма доступны и размашистый язык плаката и изящное, лирически-изысканное письмо народных миниатюр. У него должны быть не только свои сатирики и публицисты, но и свои лирики и фантасты. По-новому свежо и значительно могут быть прочитаны мастерами мультипликации не только Рабле и Франс, Марк Твен и Ильф и Петров, но и многие поэтичнейшие страницы Михаила Пришвина и Александра Грина.
Когда говоришь о специфике мультипликационного сюжета, легко ошибиться. То, что вчера казалось недоступным этому искусству, "немультипликационным", сегодня оказывается вполне ему по плечу. Невозможное отступает. Конечно, можно с уверенностью сказать, что некоторые сферы художественного выражения, некоторые жанры явно соответствуют возможностям мультипликации. Не происходит ли это отчасти потому, что формы эти уже испробованы и проверены? Но кто мог бы еще вчера подумать, что мультипликация осмелится подступиться к Шекспиру, Боккаччо, Чехову? А завтра придет новый дерзкий художник, который переступит через новые рубежи, завоюет новые "зоны неосуществимого". Он найдет путь к тонким нюансам психологии героев не через монолог, не через живые глаза и богатую мимику актера, которых попросту нет у кукол и рисованных персонажей, а через метафору, символ, ассоциацию, иносказание.
Лев Атаманов. "Это в наших силах". Художник Хирлуф Бидструп