— Да Ты только посмотри на неё! — воскликнул Аппаний. — Посмотри на эту холёную соблазнительную маленькую голую шлюху в ошейнике! Ты действительно думаешь, что в этом вопросе она может быть невиновной?
— Ну, возможно, она немного виновата, или, по крайней мере, её пышные рабские формы, — осторожно признал я.
— А Ты туда посмотри, туда, — ткнул пальцем Аппаний. — Видишь, там на столе около кровати вино и конфеты? Ты всё ещё сомневаешься, что это было подстроено?
— Интересный момент, — кивнул я.
— Шлюха! — позвал Аппаний.
— Да, Господин! — откликнулась Лавиния.
— Эти вещи, — указал он, — или деньги, на которые они были куплены, происходят из запасов твоего хозяина?
— Да, Господин, — прошептала рабыня.
— Вот видишь! — воскликнул мужчина.
— Да, — не стал отрицать я.
— Простите меня, Господин! — сказала мне Лавиния.
— Ты ещё сомневаешься относительно её вины? — осведомился Аппаний.
— Нисколько, — ответил я.
— Это я один во всём виноват, — вдруг заявил Мило.
— Он заговорил без разрешения, — заметил я. — Кроме того, в свете твоего расследования, он солгал.
Аппаний, под завывания Лавинии, ударил своего раба ещё два раза за то, что тот заговорил без разрешения, и потом добавил два удара за ложь. Избитый Мило застонал.
— Вытащите его из сети, — сердито приказал Аппаний своим людям, — и закуйте его в цепи.
Уже через пару мгновений раб лежал на животе на мехах, скованный цепями по рукам и ногам. Кроме того, на его шее сомкнулся тяжёлый ошейник, к которому была прикреплена цепь поводка. Затем, мужчину грубо сдёрнули с кровати и поставили на колени у ног его владельца. Лавиния, всё ещё остававшаяся в сети, поднялась на колени прямо на кровати. Подойдя к ней, я выпутал её и отбросил сеть в сторону. Испуганная рабыня тут же соскочила с кровати и встала на колени около меня.
— Господин? — позвала она, глядя на меня широко распахнутыми от страха глазами.
— Помолчи, — отмахнулся я от неё.
— Мило, мой Мило! — всхлипывал Аппаний, разглядывая своего избитого раба. — Самый красивый раб в Аре! Мой любимый раб! Мой любимый Мило!
— Он изменил вам, — сказал один из слуг.
— Как Ты мог? — спросил Аппаний. — Разве я не был добр к тебе? Разве я не был великодушен? Ты хотел для чего-то большего? Разве я не дал тебе всё?
Раб стоял на коленях низко опустив голову. Думаю, что он страдал от боли, и я бы не стал обвинять его. Он только что был зверски избит. Его спина и плечи были покрыты синяками. Однако я сомневался, что у него что-либо было сломано. Интересно, подумалось мне, били ли его когда-нибудь прежде. Скорее всего, нет. Конечно, ответственность за некоторые из тех ударов, целиком лежала на мне, хотя они были полностью им заслужены. В конце концов, его поведение нельзя было назвать безупречным.
— Он — неблагодарный раб, — заметил второй из слуг.
— Пошлите его в поля, — предложил первый.
— Продайте его, — выступил третий.
— Сделайте из него примером для остальных, — заявил первый.
— Мы можем найти для вас раба получше, Аппаний, — сказал четвёртый.
— Да, и ещё более красивого, — поддержал его первый.
— Того, у кого будут не столь дурные манеры, — закивал второй.
— И его тоже, если Вы пожелаете, можно будет выучить на актёра и исполнителя, — добавил третий.
Марк озадаченно посмотрел на меня. Похоже, до него не доходил смысл их беседы. Но я никак не отреагировал на его взгляд.
— Что мне сделать с ним? — несколько растерянно спросил Аппаний.
— Пусть все ваши рабы узнают, что они — ваши рабы, — сказал один из слуг.
— Говори ясно, — потребовал от него рабовладелец.
— Избавьтесь от него, — выдохнул тот.
— Правильно, — поддержал другой.
Аппаний окинул взглядом закованного в цепи раба.
Для меня, наконец, стала ясна причина такого странного поведения слуг. Банальная ревность к рабу, который, несомненно, наслаждался слишком большой властью в доме, и приносил своему хозяину слишком большую пользу. Теперь настал момент их триумфа, и они всячески стремились добить его.
— Как избавиться? — удивлённо спросил Аппаний.
— Он изменил вам, — напомнил слуга.
— Он выставил вас дураком, спутавшись с женщиной, — добавил другой.
Это замечание, как мне показалось, подействовало на Аппания подобно удару.
— Если это выйдет за пределы этих стен, Вы станете посмешищем в Аре, — сказал первый из слуг.
Честно говоря, относительно этого я сомневался. Достаточно естественно для раба заглядываться на рабынь, и нет ничего необычного в том, что рабыни иногда, скажем так, находят себя использованными таким товарищем. Разумеется, для раба приставать к рабыне занятие куда более рискованное, чем для свободного мужчины, который может практически в любое время без всякого спроса использовать рабынь. Им практически ничего бояться, поскольку эти девушки — всего лишь рабыни, чьи владельцы, если они обеспокоены такими вещами, могут надеть на свою собственность железный пояс, особенно если посылают их поручением ближе к вечеру или в неблагополучные районы.
Похоже, Аппаний всерьёз рассердился.
Я окинул раба взглядом. Его руки были закованы за спиной. Цепь ножных кандалов была столь короткой, что он смог бы идти только короткими шажками. Цепь поводка сбегала с ошейника на пол, где лежала несколькими витками.
— Итак, Мило, — обратился Аппаний к своему рабу, — Ты собираешься выставить меня на посмешище?
— Нет, Господин, — ответил тот.
— Могу себе представить, как он будет смеяться по поводу того, как он изменил вам с женщиной, — вклинился один из слуг.
— Это закончится для тебя плетью и строгими цепями, Мило! — предупредил Аппаний невольника.
— Нет, — снова выступил кто-то из его слуг. — Пусть его судьба послужит примером всем остальным рабам!
— Правильно! — поддержал его другой.
— Скормить его угрями! — предложил третий.
— Верно! — кивнул четвёртый.
— Нет! — закричала Лавиния. — Нет!
Женщина вскочила на ноги и подбежав к Мило, опустилась около него на колени, обхватив руками и прикрывая своим крохотным телом, залилась слезами. Потом она повернулась к Аппанию и взмолилась:
— Нет, пожалуйста, не надо! Нет! Пожалуйста!
Схватив рабыню за волосы, я отбросил её назад, подальше от Мило. Неловко завалившись на бок, она быстро вскарабкалась на колени и полными слёз, почти безумными глазами уставилась на нас.
Тут стоит упомянуть, что многие состоятельные люди, держащие загородные дома, устраивают на своих угодьях пруды, в которых разводят рыбу. В некоторых из таких прудов держат угрей различных видов, речных, чёрных или пятнистых. Все эти весьма прожорливые рыбы считаются на Горе деликатесами. Само собой связанный раб, брошенный в такой пруд, будет съеден заживо.
Посмотрев на Аппания, я заметил, что его лицо побледнело. Похоже, подобное предложение особого восторга у него не вызвало.
— Точно, это должны быть угри, — ухватился за идею первый.
— Ничто меньшее не сможет смыть такое пятно с вашей чести, — заявил второй.
— Какое пятно? — внезапно спокойным голосом спросил Аппаний.
Слуги, уставившись не него, замолчали.
— Чем это может быть для моей чести, — поинтересовался мужчина, — если я был предан неблагодарным, ничего не стоящим рабом? На это едва ли стоит обращать внимание.
— Аппаний! — воскликнул первый из слуг.
— Хочешь купить раба? — словно как о чём-то незначительном спросил Аппаний, обращаясь ко мне.
Однако я видел, что, на самом деле, он был почти в отчаянии. Честно говоря, я был тронут. Он оказался перед серьёзной проблемой. Он хотел спасти и свою честь, и жизнь раба. Несмотря на нанесённое ему оскорбление, на его злость и раздражение, на удар по его чести, он пытался спасти своего раба. Я был поражён этим. Похоже, он действительно, питал к нему нежные чувства. Такого развития событий я не ожидал. Согласно моим планам, всё должно было пройти намного проще. Я ожидал, что Аппаний будет настолько оскорблён своим Мило, что будет готов убить его, а в этот момент я бы вмешался с королевским предложением. Если мужчина проявил бы рациональность, а моё предложение оказалось бы достаточно привлекательным, что вполне могло бы быть именно так, учитывая количество золота, которое я принёс с собой, то я мог бы получить раба. Чего-то в этом роде я ожидал. Вариант, что Аппаний не захотел бы продавать Мило, я, конечно, тоже принимал в расчёт. На этот случай я собирался просто взять в плен Аппания и всю его команду, за исключением Мило, связать и, заткнув рты, оставить где-нибудь, скажем, в кладовке у двери чёрного хода. А Мило, остающегося рабом Аппания, использовать для достижения моей цели, просто несколько иным способом, включающим в себя два шага, вместо одного. Если бы он не согласился продать Мило мне, то я уверен, что уже на следующий день он был бы готов продать кому угодно, поскольку тот, мог бы, по крайней мере, на какое-то время стать слишком опасным, чтобы держать при себе, и не менее опасным, если просто освободить.