— Хватит, замолчи! — взвизгнула Джулия. — Это же невозможно слушать!
Джеймс написал эту песню для конкурса талантов пять лет назад и продолжал петь до сих пор, так что за эти годы они успели выучить ее наизусть. Джулия издала непонятный звук, средний между визгом и рычанием, и засунула Джеймса, все еще завывающего, головой в бак для мусора. Это не помогло, поэтому она с его руки часы и принялась бить его ими по голове.
— Замолчишь ты или нет!
— Мои волосы! Моя прекрасная прическа для собеседования!
«Король Джеймс.» — Квентин усмехнулся. — «Король забавляется».
— Не хочу вам мешать, — сказал он. — Но у нас осталось около двух минут.
— О Боже, о Боже! — забормотала Джулия. — Мы опаздываем! Герцогиня будет недовольна, Боже, как мы опаздываем!
Я должен быть счастлив, подумал Квентин. Я здоров, молод, к тому же, у меня отличные друзья. У меня, ко всему прочем, замечательные родители — Папа, редактор различных медицинских книг, и Мама, иллюстратор в солидном рекламном издании. Мои показатели так высоки, что люди даже не догадываются, что такие могут быть.
Но, бредя по Пятой Авеню в Бруклине, даже будучи в окружении своих друзей, Квентин знал, что он не так счастлив, как должен быть. Почему нет?
Он честно попытался стать счастливым, он собрал все компоненты, необходимые для этого. Он исполнил все нужные ритуалы, сказал правильные слова, зажег свечи, принес жертвоприношение. Но счастье, подобное своенравному духу, его так и не посетило. И он не знал, что еще придумать.
Квентин ходил с Джеймсом и Джулией в винные погреба, в прачечные, в модные бутики, в магазины телефонов, украшенные неоновыми огнями, в бары, где пожилые люди начинают выпивать уже в четыре часа дня, на встречи с Ветеранами в зал с пластиковой и дорожной мебелью. Все это только укрепило Квентина в мысли, что в реальной жизни, которой он должен жить, была допущена ошибка в космической канцелярии. Такого просто не могло быть. Видимо, его счастье перепало кому — то другому, а Квентину досталась только этот дерьмовый суррогат, ложная жизнь.
Возможно, его настоящая жизнь начнется в Принстоне. Он снова проделал фокус с монеткой в кармане.
— Ты там что, играешь со своим членом, Квентин? — спросил Джеймс.
Квентин покраснел.
— Я не играю с моим членом.
— Тут нечего стыдиться, — Джеймс похлопал ему по плечу. — Прочищает мысли.
Ветер слегка продувал легкий костюм Квентина для собеседования, но Квентин не хотел застегивать пальто. Пусть холодный ветер дует. Это все абсолютно неважно, ведь он был не там.
Он был в Филлори.
Серия книг «Филлори и Дальше» за авторством Кристофера Пловера насчитывала пять книг. Они были опубликованы в Англии в 1930 годах. В книгах рассказывается о приключениях пяти детей из семьи Чэтвин в волшебной стране, которую они обнаруживают во время каникул в деревне со своими эксцентричными дядей и тётей. На самом деле у них не каникулы, их отец воюет в Пашендале, а их мама лежит в больнице с загадочной болезнью, которая, скорее всего, психосоматическая, поэтому детей быстро отправляют в деревню ради их безопасности.
Но неприятности их семьи уходят на второй план повествования. Главный сюжет крутится вокруг тех трех лет, когда дети покидают свои пансионы и возвращаются в Корнуэлл, и каждый раз они отправляются в волшебный мир Филлори, где их ждут приключения, исследования новых земель, и сражения бок обок с благородными созданиями, которые борются с различными силами зла. Их самый странный и самый стойкий враг — это таинственная Часовщица. Она хочет использовать заклинание остановки времени и сделать так, чтобы Филлори навсегда остался в пасмурном сентябрьском дне в пять часов утра.
Как и многие, Квентин прочитал о Филлори в начальной школе. Но в отличие от Джеймса и Джулии, он не забывал о них. Он уходил в эти книги с головой, когда не мог справиться с напастями реального мира, а такое бывало часто. (Книги о Филлори были одновременно и утешением, от того, что Джулия не была с Квентином, и главной причиной, почему она и не хотела бы с ним быть.) И это действительно было правдой, он чувствовал сильное влияние детских сказок, он почувствовал смущение, когда добрался до части про Плюшевую Лошадь, гигантскую и милую лошадь, которая скачет по Филлори по ночам своими бархатными копытами, и чья спина такая большая, что там можно лечь спать.
Но было в этих книгах нечто соблазнительное и даже опасное, удивительная правдивость Филлори, из — за которой Квентин не мог перестать думать об этом мире. Ему казалось, что книга как будто читает себя сама, особенно самая первая, «Мир в Стенах». Когда старший из братьев, меланхоличный Мартин, открывает дверцу старинных напольных часов, которые стояли в тёмном, узком коридоре в доме его тёти, он оказывается в Филлори (Квентин всегда представлял себе, как Мартин неуклюже отталкивает маятник, как будто язычок в глотке монстра), как будто он открывает обложку книги, и это книга сделала то, что всегда приписывалось книгам, но на самом деле не происходило: она забрала тебя в новый мир, который был лучше твоего скучного, старого.