— Что? Что ты сказала? — очень тихо переспросила Лорисса.
— Ну, может, в двадцати пяти...
— Линн, ты меня в могилу сведешь! Тайриэл здесь? В монастыре?!
Девушка кивнула.
— Он что, пробрался сюда тайком? Что за лешачий проныра!
— Да нет, мы вошли открыто, через ворота. Лорисса, не надо в меня больше ничего кидать, я говорю правду.
— Ты врешь, — припечатала колдунья. — Мужчины сюда не допускаются.
— Так я сделала из него женщину, — брякнула Линн.
— Ты... что? — Лорисса закрыла лицо руками, издала сдавленный стон и мелко-мелко затряслась. Встревоженная девушка подскочила к колдунье, испугавшись, что у той началась истерика.
— Ло, ты что, плачешь?!
Лорисса буквально взвыла, и ее плечи затряслись еще сильнее.
— Отстань, дурочка, дай отсмеяться! И не называй меня Ло!.. О господи, это лучшее, что я слышала за последнее время!
— Ну вот, и эта дурочкой обзывается... — пожаловалась в пространство девушка. — Вот и делай после этого добро людям.
— Тайриэл назвал тебя дурой? Я ему уши оборву.
— Лорисса, ради всего святого, оставь его уши в покое! Он хочет с тобой поговорить.
— А если я не хочу с ним разговаривать?
У Линн едва не опустились руки.
— Ну пожалуйста... — уныло попросила она.
Колдунья разом посерьезнела и встала.
— Ладно. Ради того, чтобы полюбоваться на этого лешака в женском платье, я встречусь с ним. Но ничего не обещаю, слышишь? Знаешь, Линн, ты меня удивляешь. Как тебе это удалось?
— А чем я хуже Леонарда?
Бывшая горничная и ее бывшая хозяйка дружно по-девчоночьи захихикали. Хотя веселого в сложившейся ситуации они обе находили крайне мало...
— Эти мужчины не обижали тебя, пока меня не было? — проявила неожиданную заботу Лорисса.
— Да нет. Они, правда, сначала хотели меня прогнать, но вовремя сообразили, что без женщины им не обойтись.
— Так оно обычно и бывает, — назидательно подняла палец умудренная опытом тридцатичетырехлетняя колдунья.
Они с Тайриэлом не договаривались об условном стуке, так что Линн попросту толкнула дверь. Запоров в гостевых комнатах не было, и это несколько удручало.
— Здравствуй, Лорисса. — Тайриэл поднял голову.
— Чудесно выглядишь, Эл, — пропела колдунья. — Это платье тебе необыкновенно к лицу!
— Лорисса, я не настроен выслушивать твои насмешки. У нас нет на это времени. Ты нашла мальчика?
— Нет. Не нашла. Его хорошо спрятали.
— Садись. — Эльф пересел на кровать, уступив Лориссе стул. Та элегантно уселась, сложив руки на коленях. Линн привычно заняла место за ее правым плечом.
— Как в старые добрые времена, — слабо усмехнулся Тайриэл. — Ты давно здесь?
— Дня три. И все это время я не бездельничала, если ты это хотел спросить. Но я не всемогуща.
— Рад, что ты это признаешь.
Глаза Лориссы сузились.
— Не ты ли только что сказал, что у нас нет времени на насмешки?
— Извини.
— Проще найти иголку в стоге сена, чем Алистана здесь. Я ни разу его не видела. Никто даже словом не обмолвился о том, что в монастыре вообще есть мальчик. Ты уверен, что не ошибся?
— Уверен, не беспокойся. Мы найдем его.
— Здесь полно закоулков — ты собираешься обшарить их все?
— Если потребуется, я переверну эту обитель вверх дном, — сухо ответил эльф. — Исключительно незаметно, разумеется.
— Ну-ну...
— Рад буду выслушать альтернативные предложения... Нет?.. Я так и думал. Значит, будешь делать то, что я скажу.
Ох, не следовало бы ему это говорить... Линн покачала головой, ожидая очередной вспышки, но колдунья только презрительно хмыкнула, встала и выглянула в окно.
— Погода опять портится. Как некстати.
— К дьяволу погоду.
Тайриэл тоже поднялся, подошел к Лориссе и взял ее руки в свои. Две изящных, стройных, почти одинаковых фигуры застыли в зеркальных позах. Их точеные силуэты на фоне темнеющего неба за окном невольно притягивали взгляд, пожалуй, даже завораживали. Линн отчего-то стало не по себе.
— Лорисса, — с изумившей девушку нежностью в голосе промолвил эльф, — я хочу, чтобы ты знала... Я хочу, чтобы ты раз и навсегда решила для себя, на чьей ты стороне. Или мы отныне действуем только сообща, или ты сейчас уходишь и больше не попадаешься мне на пути. Третьего не дано, так, кажется, говорили ваши древние мудрецы. Больше никаких выходок я не потерплю.
— Что, если я захочу уйти?
— Я не стану тебя удерживать. Но если ты еще раз попробуешь вмешаться в мои планы, я тебя уничтожу, дорогая. И не думай, что память о нашей давней дружбе меня остановит. Решай. Ответ мне нужен немедленно.