Оставалась всего треть пути. Но, видимо, из покоев настоятельницы наружу вел еще один выход, потому что на улицу беглецы и преследователи вылетели почти одновременно. Через двор уже бежала Ильнельгердис — ее кольчуга мерцала в лунном свете, — и вовремя, потому что Алистан совершенно выдохся и буквально висел на тетке, замедляя и ограничивая ее движения. Это было уже совсем некстати.
Мать Альгитта, появившаяся в числе первых, вскинула руки и запела. Сзади к ней подбежала девочка в рубашке с замызганным подолом и обхватила за талию. В длинной белой хламиде, без покрывала, с растрепанными, полощущимися на ветру косами, старшая монахиня походила на привидение — вот только призраки не управляют такими силами. Монотонный горловой напев подхватили еще полдюжины голосов, и земля содрогнулась. Каменные плиты треснули и вздыбились. Упала, не удержавшись на ногах, Лорисса; взвилась в длинном прыжке бегущая Ильнельгердис, с трудом уклонившаяся от встречи со статуей. Из сложенных в молитвенном жесте ладоней настоятельницы ударили лазоревые лучи. Тайриэл едва успел, перебивая потоки чуждой силы, набросить на спутников радужно переливающуюся защитную пелену. Ярко-синие нити вонзились в нее кинжальными остриями, стремясь разорвать в клочья, но эльфу пока было что противопоставить напору. Лорисса, стоя на коленях, с неведомо откуда взявшейся силой швырнула Алистана в объятия Ильнельгердис. Северянка прижала к себе драгоценную ношу и ринулась обратно через двор, перескакивая через взбесившиеся камни, к воротам, где сжалась в комок перепуганная начавшимся светопреставлением Линн. Девушка вжимала лицо в колени, прикрывая руками голову, и даже не пыталась шевельнуться. Тайриэл рывком вздернул Лориссу на ноги, молясь про себя, чтобы та смогла идти, однако колдунья, похоже, нисколько не пострадала от падения и тут же бросила свое заклинание, укрепляя радужное покрывало и рассыпая по нему белые звездочки.
— Отходим! — крикнул эльф.
Они попятились, стараясь держаться друг от друга на расстоянии, чтобы по ним тяжелее было попасть, — но медленно, слишком медленно. Удержание защитной пелены требовало не только магической энергии и сил, но и внимания и сосредоточенности. Лорисса снова споткнулась и упала, но немедленно вскочила, ругаясь, как извозчик, и перемежая проклятьями слова заклинаний. Одному богу известно, что могло получиться в результате таких оригинальных словесных кружев, но пока это не мешало колдунье делать свое дело, эльф не возражал. Он и сам несколько раз едва не рухнул навзничь, спасала только природная ловкость и легкость движений.
Гулкие, мощные голоса монахинь, и без того резавшие слух, повысились на октаву и приобрели невыносимо диссонансное звучание; синие лучи оделись лиловыми и белыми искрами и кое-где начали прорывать разноцветную пелену. Занервничать оба мага не успели — в этот момент повисшая на настоятельнице девочка отпрыгнула, подняла уродливо искривленную в запястье руку, и с ее пальцев сорвалась чисто-белая сфера мало не две пяди в диаметре. Тайриэл заорал: "В сторону!" — и беглецы осыпались на землю, как яблоки, на сей раз добровольно, а между ними мгновенно образовалась нешуточных размеров воронка с оплавленными краями. К счастью, до ворот оставалось совсем немного, но мать Альгитта тоже прекрасно это понимала и взмахом отослала часть сестер на стены. Из-за этого ее заклятье слегка ослабло, и Лорисса с Тайриэлом получили краткую передышку. Но не успели они сделать и десяти шагов, как в уши вновь тонким жалом ввинтился высокий голос настоятельницы. Лорисса, злая, как осиный рой, выкрикнула три коротких слова, и на кончиках ее пальцев набухло оранжевое свечение, оформившееся в небольшой аккуратный шарик.
— Лорисса, нет!
Колдунья одарила эльфа взглядом разъяренной кобры и метко швырнула шарик назад, прямо в запертую калитку. И так велика была сила ее ярости, что массивную дубовую створку буквально вымело из петель. Не растерявшаяся Ильнельгердис что-то рявкнула скорчившейся Линн, та взвилась, как подброшенная, и обе девушки бросились в открывшийся проем. Тайриэл решил, что как упреки, так и благодарности он оставит на потом, и, отвлекшись ненадолго от защиты, рванул следом. Бело-лиловая молния тут же ударила в то место, где он только что стоял.
Итак, за ворота они выбрались. Но гнев сестер, успевших почти в полном составе переместиться на стены, это только подстегнуло. Сразу несколько фиолетово-синих лучей впилось в обтянутую кольчугой спину Ильнельгердис. Как видно, главной целью монахинь было все же не столько уничтожить беглецов, сколько не позволить им похитить мальчика, поэтому, временно потеряв эльфа и колдунью из виду, они целиком переключились на более важную мишень. Северянка несла Алистана, обхватив его подмышками — так маленькие дети обычно таскают кошек и щенят, — и его ноги болтались где-то на уровне ее коленей. Должно быть, это было страшно неудобно и к тому же мешало бежать — зато так Ильнельгердис полностью закрывала ребенка своим телом. И этот живой щит был надежнее любого другого. Все заклинания сестер, долетая до торванугримки, просто растворялись в воздухе.