Из попыток составить заклятие, разумеется, ничего не вышло. Вместо изящного дерева, которое должно было возникнуть, расцвести пышным цветом и через пять минут исчезнуть, на столе появилось нечто непонятное и совершенно непотребное. Учитель слабым движением пальца уничтожил своё творение и, вконец устав от «батарейного» чиха, лёг ничком на ковёр.
В классе раздался громкий хлопок, сверкнула ярко-красная вспышка, и рядом с Мусой появился наш директор, Дауд ибн Джирджис. В школе у него была почти такая же слава, как и у нашего учителя, но никто не мстил ему: кроме того что Дауд был самым сильным волшебником, он являлся близким родственником моего тёзки, Омара ибн Мустафы, придворного мага турецкого султана. И это родство обнаружилось трагически.
Двадцать лет назад один из моих одноклассников, которому Дауд поставил двойку, что-то сделал ему. Что именно, я уже не помню, а наши легенды умалчивают об этом. Директор не смог снять заклятие, и тогда-то в нашей школе появился Омар ибн Мустафа, длиннобородый старик полутора тысяч лет, в чалме и одежде придворного мага.
Досталось тому пареньку куда сильнее, чем мне. Кувшин был всё-таки гуманным наказанием - после него ученик оставался волшебником. Но если кто-то из нас посягал на директора, то ответом могли быть или казнь, или, чаще всего, превращение джинна в обыкновенного человека, не имеющего магической силы, в том числе дающей долголетие. В современном Египте, по слухам, живут несколько тысяч джиннов-людей. Так что связываться с нашим директором было, как говорится, себе дороже.
Дауд ибн Джирджис произнёс несколько слов, и уже стихшее чихание совсем прекратилось. Мустафа ибн Юсуф поднялся было с ковра, но тут же распростёрся перед директором.
- Что случилось, почтеннейший Мустафа? - спросил Дауд. - Я услышал громкое чихание даже из своей комнаты, узнал ваш голос и пришёл сюда. Что произошло?
- Кто-то из учеников, правнук шайтана, да простит меня мой повелитель, добавил в кальян смесь табака с каким-то порошком, - ответил учитель. - К тому же наложил заклинание времени, потому что я начал чихать несколько минут спустя после отдыха.
- Вы не знаете, кто и почему мог это сделать?
- Нет, мой повелитель.
- Хорошо.
Дауд снова произнёс несколько слов, и через секунду я распростёрся у его ног.
- Великолепно, - сказал директор. - Просто замечательно. Ты помог нам, пусть и не желая того. На тебя очень много жалоб, Омар ибн Ахмед, ученик, недостойный целовать туфли своего наставника, мудрейшего из мудрых. За эти годы их накопилось столько, что ими можно перегородить Нил так, чтобы он залил всю страну с севера до юга, затопив даже пирамиду Хеопса. За все твои шалости я вправе приговорить тебя к кувшину. Я наблюдаю за тобой уже тридцать лет, и наконец чаша моего терпения переполнилась. Для тебя теперь всё кончено.
Он хлопнул в ладоши, и рядом со мной выросли двое «Бессмертных» в чалмах палачей и с кувшином в руках. Это были школьные стражи, служащие во Всемирном совете волшебников. Их руками были наказаны многие ребята, среди которых были и мои друзья.
Дауд ибн Джирджис начал читать заклятие. Последним, что я почувствовал, была мощная сила, втиснувшая меня в узкое горло и размазавшая по стенкам кувшина. Больше я ничего не видел и не ощущал.
Глава 2. Свободен!
Слава Аллаху, наконец-то я на свободе! Как хорошо вздохнуть полной грудью после четырёхвекового заточения в кувшине. Пусть воздух, который окружает меня, не такой чистый, отчего первый вздох дался с некоторым трудом, - мне было всё равно: я на свободе!!!
Мои знакомые «кувшинники» рассказывали, что они выходили из кувшинов в школьных подвалах, где их встречал смотритель. Но обстановка вокруг меня была непривычной. Вместо просторного полутёмного зала, где хранились кувшины, я очутился в небольшой комнате, по стенам которой стояли деревянные короба с многочисленными дверцами. Рядом с одним разместилась большая кушетка, чуть выше и длиннее знакомых мне. Стены комнаты покрыты бумагой с затейливым рисунком; окна разрезаны деревянными планками, в которые вставлены хрупкие на вид прозрачные пластины из неизвестного вещества; большие прямоугольные двери.
Моё появление изменило комнату. Короб, который, как я позднее узнал, называется шкафом, был превращён в щепки. На бумаге виднелись большие и маленькие чёрные пятна. Почти вся комната была усыпана мелким белым порошком. А под самым потолком на тонкой нити болталась большая лампа необычной формы.
Внимательно прочитав заклинание, я привёл всё в порядок, стал невидимкой и через окно вышел на улицу.
Сразу же на меня обрушился град несомых холодным ветром мелких и очень колючих белых хлопьев. Я продрог моментально, тёплый по египетским меркам халат не мог спасти от холода и ветра. Только спустя минуту мне удалось создать защитный шар, но ветер тут же подхватил его и понёс вдоль длинной и очень шумной улицы, стиснутой по сторонам высокими прямоугольными домами причудливых цветов.