Жизнь шла своим чередом…
Непредвиденное знакомство
В тот день Трайче вошёл в кладовку, взял топор, вынес оттуда седло, надел его на Дорчо и позвал:
— Мама!
— Что тебе, сынок? — отозвалась из дома мать.
— Дай-ка мне котомку с хлебом.
Мать достала из шкафчика котомку, положила в неё кусок кукурузного хлеба, несколько стручков зелёного перца, головку лука и вышла во двор.
— Держи свою котомку, сынок. Наруби дров и тут же возвращайся домой. Нигде не задерживайся.
— Хорошо, мама. А ты не забыла положить мне соли?
— Спохватился! Конечно, не положила.
— Почему? — удивился Трайче.
— Да потому, что нет у нас вот уже дня три ни щепотки соли, — рассмеялась мать.
Трайче взял в руку котомку, ловко вскочил на лошадь и погнал её к Караорману.
А мать проводила его взглядом, глубоко вздохнула и еле слышно прошептала:
— Хороший у меня сын и хозяин…
Потом ещё раз вздохнула, улыбнулась и вернулась в дом.
Тем временем солнце уже стояло высоко. В голубом до прозрачности небе чётко вырисовывался чёрный пик горы Караорман. А в вышине, над самой горой, раскинув крестом могучие крылья, плавно кружили орлы.
Трайче проехал мимо крестьянских полей и сразу же попал в буковую рощу. По обеим сторонам дороги росла буйная, сочная трава, в которой виднелись нежные фиалки и белые венчики полевой ромашки. Над зелёным густым клевером жужжали трудолюбивые пчёлы, собирая цветочную пыльцу. Сладко пахло лесной мятой.
И всюду властвовал какой-то пряный, ни с чем не сравнимый запах леса, напоённого солнцем и тишиной.
На самой верхушке огромного бука сидел лесной голубь и надоедливо ворковал: «Гур-гу-гур! Гур-гу-гур!»
Высоко в небе пел жаворонок. Трайче остановил свою лошадку, закинул вверх голову и, прикрыв ладонью глаза от солнца, принялся разыскивать в бездонно-голубом небе поющего жаворонка. Наконец он отыскал его — чёрную, едва заметную точку.
— Ну и высоко же ты забрался! — удивился Трайче.
Он вдохнул всей грудью горный живительный воздух, тронул поводья и двинулся дальше, распевая на весь лес весёлую незатейливую песенку:
Добравшись до Веляновой поляны, Трайче ласково прикрикнул:
— Стой, Дорчо! Стой!
Дорчо послушно остановился. Трайче соскочил с лошади, забросил котомку за плечо и, оставив Дорчо пастись на зелёной лесной поляне, двинулся в буковую рощу.
В роще отыскал он здоровенное, поваленное ветром сухое дерево, снял с плеча котомку, положил её рядом на землю, поплевал на руки и принялся обрубать сучья.
Не успел он уложить их как следует, как заметил среди развесистых могучих буков двух молодых парней.
Он опустил топор, присмотрелся к ним, и вдруг у него мелькнула шальная мысль:
«А может, они партизаны?»
Трайче не раз слышал, что в Караормане живут партизаны, однако самому видеть их не доводилось.
«Если бы эти парни были партизанами, то у них обязательно имелись бы винтовки. Это уж точно. А у них никаких винтовок и в помине нет…» — рассудил Трайче и стал ждать незнакомцев, которые направлялись прямо к нему.
— Здравствуй, паренёк, — поздоровался с мальчиком один из них и преспокойно уселся на очищенный от сучьев ствол.
— Здравствуйте, — ответил Трайче.
— Ты из какой деревни? — спросил другой.
— Из Мацково. Может, вы знаете: вон она, под самой горой…
— Понятно… И сколько же тебе лет?
— Сколько? Да вот скоро тринадцать. Я ведь до войны в школе учился, — с гордостью объявил им Трайче.
— Молодчина! А почему пошёл за дровами не твой отец, а ты?
— Отца у меня нет… — сердито буркнул Трайче. — Его убили немцы, когда бомбили Белград. Теперь мы живём вдвоём с мамой…
— Ах, вот оно что… Понятно.
— Скажите, а вы что здесь делаете? — полюбопытствовал Трайче.
— Что? Валим деревья, распиливаем на доски и продаём их по деревням и сёлам… Скажи-ка лучше, нет ли здесь какого-нибудь родничка — очень уж пить хочется.
— Найдётся и родничок, — засмеялся Трайче. — Как раз на Веляновой поляне есть добрый родничок. Вода здесь будто лёд.
— Не в службу, а в дружбу сбегай туда, набери нам флягу воды. Сделаешь?
— Конечно, сделаю. Давайте флягу, — согласился Трайче.
— Хороший ты товарищ, — похвалил его один из парней. — Ну, а пока будешь бегать, и мы тебе поможем: нарубим дров.