Царь издевался над религией. Он пришел однажды к Банчен-эрдени и спросил его, что надо сделать, чтобы бесследно уничтожить буддизм. Тот посоветовал разложить на земле изображение Будды и ходить на него вместо ночной посудины. Такой совет Банчен-эрдени дал, чтобы заглушить добрые дела, совершенные для буддизма Ландармой в его прежних перерождениях. Ландарма последовал совету и употреблял изображение Будды вместо ночной посудины.
Что у Ландармы рога на голове, не знал никто. Убирать ему голову поочередно приходили женщины; как только очередная причешет ему волосы, Ландарма убивал несчастную. Одна из них, предвидя свою участь, стала плакать; слезы попали на тело Ландармы и потекли вниз. Ландарма спросил ее, о чем она плачет. Та ответила, что готова сегодня умереть, но у нее есть старушка мать, которая останется без кормилицы; ей жалко матери. Ландарма пожалел ее и сказал, что оставляет ей жизнь, но она не должна никому говорить, что у царя на голове рога; иначе будет казнена, как и другие. Девица пошла домой и дорогой, увидев в земле нору, наклонилась к ней и прошептала:
— У нашего царя рога на голове!
После того около норы вырос бамбук. Проходил какой-то человек, гнавший осла, увидел бамбук и он ему понравился; захотелось ему вырезать часть и сделать трубу. Возвращаясь той же дорогой назад, он нашел, что бамбук подрос, стал толще и еще более годен для инструмента. Он вырезал часть ствола и сделал трубу. Однажды он заиграл на каком-то собрании, и труба проговорила:
— У нашего Ландармы на голове рога.
Тогда всем сделалось известно, что царь имеет рога; слух стал быстро распространяться в народе и дошел до одного ламы Лхалун Бал-дорчжи, который сидел в пещере и молился. Он догадался, что это тот самый бык, обещавший отомстить за свою обиду гонением на лам и на их храмы. Он решился убить гонителя; надел платье с широкими рукавами, сверху черное с белой подкладкой; окрасил своего белого коня в черный цвет и отправился во дворец. Войдя в царские покои и увидев царя, он выхватил спрятанные в рукавах лук и стрелы и поразил гонителя буддизма. Сраженный стрелою Ландарма успел только сказать:
— Если б я был убит три года ранее этого времени, буддизм получил бы распространение гораздо большее, чем будет иметь теперь; если б я был убит тремя годами позже, буддизм был бы истреблен безусловно.
Убив царя, Лхалун Бал-дорчжи бросился на коня и поскакал; за ним бросилась погоня, расспрашивая у встречных жителей, не видали ли они ламу в черном платье и на вороном коне. Между тем Лхалуну пришлось во время бегства переехать одну реку; речная вода во время переправы омыла коня, и он опять стал белым. Лхалун переодел свое платье подкладкой кверху и поехал дальше. Люди, которых спрашивали посланные в погоню, отвечали, что видели только человека в белом платье на белом коне. Погоня не признала Лхалун Бал-дорчжи и возвратилась.
За Ландармой была замужем сестра Лхалуна. Она пошла искать убийцу и дошла до пещеры, где ее брат сидел не шевелясь. Тело его, покрытою пылью, было неподвижно, как у умершего человека, но она услышала, как билось его сердце. Она поняла, что сердце бьется от угрызений совести. Подумав, что смерть Ландармы была неизбежна и нужна для благоденствия веры, она вернулась домой и промолчала о том, кто убийца мужа. Народ, видя, что царица не ищет более убийцу, тоже перестал беспокоиться об этом.
После гонений Ландармы в Тибете не стало ни лам, ни храмов, ни святых изображений. Один мальчик увидал однажды изображение ламы на стене и спросил об этом свою мать. Мать объяснила, что некогда в стране было много храмов и много лам, подобных изображенному, но царь Ландарма всех истребил. Мальчик сказал матери, что ему самому хотелось бы стать ламой. Женщина ответила:
— Для посвящения в ламы нужно четыре гелюна, а их теперь негде взять: два гелюна спаслись бегством в Амдо и один бежал в Индию; всего спаслось только трое.
Мальчик пошел искать гелюнов и нашел сначала двух, спасавшихся в Амдо. Они согласились посвятить его, но только в том случае, если он найдет еще двух гелюнов. Он отыскал и третьего в Индии; за неимением четвертого пригласили китайского хошана, буддиста «синей» секты. Они посвятили юношу. Тогда стало четыре гелюна тибетского происхождения, которые возвратились в Лхасу и стали посвящать других. Таким образом возродился буддизм в Тибете.