Сялиньсай внимательно слушал и лишь непрестанно кивал головой, повторяя:
— Отличный план!
И вот наступил вечер. Сялиньсай выскользнул из деревни и добрался до лужайки. Вдалеке он заметил группу людей, болтавших между собой. Не решившись подойти ближе, юноша укрылся в густой траве. Ждать пришлось долго, и неведомо как он задремал. Когда он проснулся, то на небе сверкали яркие звезды, люди уже разошлись по домам, все затихло, замерло — ни звука, лишь издалека доносился лай собак. Бедный парень сам был во всем виноват. С ненавистью он несколько раз сильно ударил себя по голове.
На следующее утро Сялиньсай вновь отправился верхом на старое место. Лулин-Саймо уже ждала его там. Только один вопрос читался на ее лице:
— Что же могло удержать тебя, почему ты не пришел вчера?
Юноша честно поведал ей о том, как заснул на поляне вчерашней ночью. Преисполненный раскаяния, он просил о прощении. Девушка не стала ругать его, наоборот, успокоила ласковыми словами. Решили не откладывать новую попытку и бежать этим вечером. Неоднократно она повторяла:
— Сегодня вечером ты ни за что не должен заснуть.
Хотя и сказала много раз, но сердце не могло успокоиться. Поэтому на прощание дала юноше сверток с сухим сыром и сказала:
— Ожидая меня, кушай сыр, тогда не сможешь задремать.
Солнце зашло за горы, опустились сумерки. Сялиньсай вновь спрятался на поляне. Слушая, как старики судачат о прошлом, он не забывал набивать рот сыром. Наступила глубокая ночь. Над поляной пронесся прохладный ветерок, в темно-синем небе появились первые звезды. Вскоре весь небосвод был усыпан ими. Старики ощутили прохладу, стали прощаться друг с другом и расходиться по домам. Улучив подходящий момент, Сялиньсай смешался с толпой и отправился на поиски любимой. Подойдя к девушке поближе, он украдкой потянул ее за рукав. Обернувшись, она одарила друга улыбкой, а затем направилась к воротам своего дома. Жестами она приказала Сялиньсаю подождать снаружи.
Затем Лулин-Саймо поднялась в спальню. Там ее ждала мать, которая хотела расспросить дочь о сердечных делах, и потому решила в эту ночь спать с ней вместе, в одной кровати. Сердце Лулин-Саймо превратилось в раскаленный уголь, но она не решилась открыться. Не могла она и выпроводить мать из комнаты. Оставалось ждать, когда старая женщина крепко уснет. Только услышав храп, девушка поднялась с постели, наскоро собрала вещи и бегом бросилась к выходу, где ждал ее друг. Они шли всю ночь, пересекли поляну, перевалили через большую гору и так очутились в другом государстве.
Они не рискнули пойти в населенную местность, где воздух заполнен дымом множества очагов. Нашли укромное местечко у подножья горы, там и поселились.
Но как прожить, если нет земли, нет скота? Вспомнила Лулин-Саймо свое умение ткать-вышивать, сняла с пальца кольцо и отдала мужу со словами:
— Иди в город, продай кольцо, а на вырученные деньги купи мне шелковых ниток.
Так Сялиньсай и сделал: продал кольцо, купил ниток, да еще немного еды. Лулин-Саймо приступила к работе. Она соткала полотнище с изображением двух птичек — совсем как живых. Казалось, они вот-вот взмахнут крыльями и улетят прочь. Сялиньсай стоял рядом и зачарованным взором смотрел на то, что выходило из-под искусных рук жены. Вскоре она выткала все рисунки и отдала готовый хадак мужу для продажи. А перед тем, как отправить его в город, предупредила:
— Если тебя станут расспрашивать, кто сделал этот хадак, то ничего не рассказывай обо мне. Скажи, что взял вещь для перепродажи у купца из Дардо.
Прекрасное творение хотели купить очень многие. Выгодно продав хадак, Сялиньсай на часть выручки снова купил ниток и отправился домой. Некоторые спрашивали его, кто выткал столь чудесные рисунки, но юноша, помня строгий наказ жены, говорил только про купца из Дардо — и ни слова больше. Так благодаря искусному рукоделью Лулин-Саймо их жизнь стала налаживаться.
Но и проблемы не замедлили появиться. Однажды Лулин-Саймо создала хадак красивее всех прежних, над которым она усердно трудилась несколько дней и ночей подряд. Вытканные на нем цветы только что не благоухали.
Сялиньсай подумал:
— На этот раз жена превзошла себя. Сколько ночей она не спала, сколько дней проводила в работе! Надо обязательно взять за этот хадак хорошую цену, чтобы оправдать затраченные усилия.
С такими мыслями он добрался до города. Прекрасный хадак понравился всем. Люди просто пожирали его глазами, и чем больше смотрели, тем больше влюблялись в великолепную работу, не осмеливаясь даже дотронуться до нее. Но услышав цену, качали головой и сокрушенно вздыхали:
— Вещь действительно очаровательная, но цена слишком высока, никто не сможет купить.
Солнце уже садилось за горы, а Сялиньсай все бродил по городу. Он обошел торговые улицы, но так и не нашел покупателя. Его охватило беспокойство.
— Скоро стемнеет, — думал юноша, — и если я не смогу продать хадак, то любимая очень огорчится.
Так он вышел на тихую улочку и остановился возле высокого богатого дома. Вот где смогут купить его товар!
А этот высокий дом был ничем иным, как царским дворцом, и в обычное время простой люд не смел здесь появляться. Тот, кто без дела входил на тихую улочку и тем самым — неважно, с умыслом или без — нарушал строгий приказ царя, получал наказание плетьми.
Сялиньсай пришел издалека, откуда бы он узнал, что этот дом — царский дворец? А царь с верхнего этажа сразу заметил нарушителя и послал стражников схватить его. Бежать было некуда. Сялиньсай, оцепенев от страха, предстал перед царем. Тот спросил:
— Ты что тут делаешь?
— Продаю хадаки.
— А что за сверток у тебя в руках?
— Хадак и есть.
— Дай мне взглянуть.
Как только царь увидел хадак, то глаза его сами собой широко раскрылись, а мысли беспорядочно закрутились в голове:
— Каких только тканых полотен у меня нет, но такого я еще не видел. Воистину, умелые руки смогли выткать такие живые, источающие аромат цветы. И должно быть, хозяйка пары умелых рук — очень красивая девушка.
И он строго спросил Сялиньсая:
— Кто соткал этот хадак?
— Не знаю, я купил его у торговца из Дардо.
Глазам и чувствам царя было подвластно многое; кто бы смог обмануть его? Он подумал про себя:
— Неправда, в Дардо тоже нет таких замечательных вещей. Хорошо, если ты не хочешь сказать правду, то я приму свои меры.
Он передал хадак стоящим позади стражникам и произнес:
— Я покупаю, плачу любую цену. Кроме того, приглашаю тебя во дворец, выпить и закусить.
Сялиньсай не мог ослушаться приказа государя и счел за лучшее последовать за ним во внутренние покои. Там царь выставил роскошное угощенье, налил в чаши крепкого вина. Сялиньсай совсем не умел пить. Но царь настаивал, и кто бы смог отказаться? Юноша выпил несколько раз подряд чашу за чашей. В голове у него помутилось, в глазах поплыли круги, язык отяжелел. Царь решил, что можно еще раз попытаться узнать истину. Он вновь стал расхваливать хадак:
— Какая прекрасная работа, вряд ли она сделана в Дардо.
Сялиньсай, одурманенный вином, радостно согласился:
— Верно, разве в Дардо можно купить такой хадак? Это все сделала своими руками Лулин-Саймо, моя дорогая жена. Руки ее столь же искусны, сколь сама она прекрасна!
— Эге! Наконец-то ты сказал правду, — подумал царь. Скрыв свою радость, он налил юноше несколько больших чаш подряд. Тот также выболтал, как найти их жилище, после чего склонил хмельную голову и забылся тяжелым сном.
Царь же немедленно отрядил министра с несколькими стражниками, чтобы они под покровом ночи разыскали и доставили Лулин-Саймо. А та все это время ждала мужа. Когда солнце зашло на Западе, а супруг еще не вернулся, то она впала в крайнее волнение — сердце ее подпрыгнуло, желчь поднялась. Возникла тревожная мысль: