— Ты куда идешь, женщина? Нет ли у тебя продажного вина? Не знаешь ли ты, что там Чэнсель поделывает?
Еле удерживаясь от смеха, Чэнсель ответил им женским голосом:
— Не знаю я никакого Чэнселя, а вот винца, если хотите, могу продать. Да поторапливайтесь, меня ждут другие покупатели!
Выпив несколько чашечек крепкого вина, усталые стражники быстро опьянели и повалились на землю. Чэнсель усадил их верхом на гребне дворцовой ограды, привязал лошадей поодаль, а сам прошел во дворец.
У дверей, ведущих во внутренние покои, крепко спали четыре заклинателя, и Чэнсель, проходя мимо, надрезал кожу на их барабанах. Сморил сон поваров и служанок, приготовлявших чай. Чэнсель наложил речных камешков в рукава поварских курток и завязал их, а служанкам надел на головы по пучку соломы.
Войдя в опочивальню правителя, Чэнсель увидел придворных, спавших вповалку мертвым сном. Он связал вместе их косички (ведь в Тибете многие мужчины заплетают волосы в косы) и подошел к кровати, где сладко похрапывал сам правитель. Ченсель осторожно снял с его шеи драгоценную бирюзу и вышел из опочивальни.
«Надо всем дать знать, что я был здесь», — подумал он и крикнул громким голосом:
— Я — Чэнсель! Я завладел бирюзой правителя! — И с этими словами он бросился бежать.
Услышав этот возглас, правитель в страхе вскочил с постели. Схватившись за грудь, он обнаружил пропажу бирюзы и завопил истошным голосом:
— Драгоценную бирюзу украли! Украли драгоценную бирюзу! Хватайте вора!
Эти крики пробудили от крепкого сна придворных, и они хотели броситься на помощь своему господину. Да не тут-то было: ведь Чэнсель их косички вместе связал. Топчутся придворные на одном месте и только кричат:
— Не держи меня! Отпусти меня!
А тем временем Чэнселя и след простыл.
Шум разбудил служанок, они бросились к печуркам огонь раздувать, тут солома на их головах и вспыхнула. Повара вскочили, видят, у девушек на голове солома горит, замахали рукавами, чтобы огонь потушить, а в рукавах-то у них камешки были — только шишек и синяков служанкам наставили. Тут такой переполох поднялся!
Чэнсель же воспользовался этим и пробежал через кухню. Заклинатели, видя бегущего Чэнселя, в барабаны ударили. Но надрезанная кожа барабанов лопнула, и звука не получилось.
Шум и гам во дворце пробудил стражников у наружных ворот. Те с криками стали пришпоривать «лошадей» — ни с места. Ведь сидели они на стене! А Чэнсель тем временем вскочил на настоящего коня и птицей полетел прочь от дворца.
На следующий день Чэнсель с драгоценной бирюзой явился во дворец к правителю.
— Я выполнил ваше повеление, — кланяясь, сказал он. — Когда вы дадите мне обещанное?
Гордый правитель был вне себя от гнева и стыда. Еще бы, ведь он не только остался в дураках, но еще должен был по уговору отдать половину своих богатств.
«Как это могло случиться, — думал правитель, — что деревенский парень одержал надо мной верх? Нужно жестоко наказать его». Гневно взглянул он на бедняка и сказал громким голосом:
— Верно, тебе удалось украсть драгоценную бирюзу, но как ты смел учинить в моем дворце такой переполох? За это тебе немедленно отрубят голову!
— Так забери свою бирюзу назад! — крикнул Чэнсель, и с силой бросил ее оземь.
Вдребезги разлетелась драгоценная бирюза, и тотчас правитель мертвым свалился с трона. Засуетились, забегали кругом придворные, а Чэнсель вышел из дворца и пошел себе восвояси.
Перевод Ю. Парфионовича.
ЮГУЦЗИНЬ
ил-был человек по имени Югуцзинь. Надоело ему сидеть дома, и решил он пойти к друзьям поразвлечься. Сказано — сделано. Только вышел Югуцзинь за ворота, а навстречу какой-то человек гонит лошадь. Вдруг лошадь заржала и пустилась вскачь прямо на Югуцзиня.
— Эй! — закричал погонщик. — Останови мою лошадь! Недолго думая, Югуцзинь схватил большой камень и перебил лошади ногу. Рассердился тут погонщик, покраснел от злости, тычет кулак в лицо Югуцзиня и ругается:
— Пустоголовая ты скотина! Зачем сломал моей лошади ногу?
— Ну, и дуралей же ты! Разве ее можно было иначе удержать?
— Да кто тебя просил бросать камень? — Тут погонщик схватил Югуцзиня за полы одежды и закричал: — Что с тобой говорить? Пошли к царю!
А Югуцзинь схватил погонщика за руки и тоже заорал:
— Пошли, пошли! Думаешь, я тебя испугался?
Так, переругиваясь, они подошли к реке, но моста не было, а идти вброд они боялись, так как не знали, глубока ли река. На берегу работал плотник, он держал в зубах топор и размечал бревно намоченной в туши ниткой.
— Эй, плотник, плотник! — крикнул ему Югуцзинь. — Тут глубоко? Можно перейти вброд?
Плотник открыл рот, и топор с шумом упал в реку. Рассердился плотник и стал требовать, чтоб Югуцзинь уплатил за топор.
— Это уж ты сам виноват, почему я должен платить? — возмутился Югуцзинь.
Кончилось тем, что плотник тоже потащил Югуцзиня к царю. Прошли втроем немного и решили завернуть в харчевню выпить вина. Отдуваясь, ввалился туда Югуцзинь и сразу шлепнулся на кровать. Вдруг слышит крик: оказывается там спал ребенок хозяина. Югуцзинь сел и задавил его. Увидав, что дело плохо, все трое решили поскорей удрать и выпрыгнули в окно. Хозяин харчевни как раз сучил под окном нитки. Югуцзинь свалился прямо ему на голову и задавил насмерть. Тогда хозяйка харчевни поволокла Югуцзиня к царю на расправу за убийство мужа и сына.
Пришли они все во дворец царя. Как рассказывают, правил в те времена самый мудрый в мире царь. И каждое его слово было законом. Царь расспросил о деле и начал судить:
— Если бы у твоей лошади не было ног, — сказал он погонщику, — она не смогла бы убежать от тебя, поэтому-то и надо было перешибить ей ногу. Так! Если бы ты не закричал Югуцзиню, он бы не успел сломать ногу лошади; значит, тут виноват твой язык, очень уж он много болтает: отрезать погонщику язык! Дальше, Югуцзинь схватил камень правой рукой и бросил его в ногу лошади — следует отрубить ему правую руку!.. У плотника зубы не удержали топор — выбить ему их все до одного!.. А ты, — обратился царь к хозяйке харчевни, — если б не торговала вином, то не потеряла бы мужа и сына, ведь тогда бы эти трое к тебе не зашли! Ну, а раз твои муж и ребенок умерли, то, что ни говори, — их не оживишь! Бери себе в мужья Югуцзиня и живите вместе, пока у тебя не родится сын! Вот и все!
Все четверо были очень недовольны царским судом, но ведь в те времена слово царя было законом. Так и пришлось им подчиниться!
Перевод Б. Рифтина.
КРЕСТЬЯНИН И ОДНОГЛАЗЫЙ ЯК
ного, много лет назад был в Тибете один правитель, очень любивший рыбу. На завтрак, обед и ужин он обязательно требовал рыбное блюдо.
Однажды в тех краях случилась невиданная засуха. Реки совсем высохли, а большие озера превратились в маленькие пруды. Рыбы с каждым днем становилось все меньше, наконец она совсем исчезла.
Не стали больше правителю подавать к столу рыбу. А у того без рыбного блюда и кусок в горло не лезет. Тогда правитель велел объявить повсюду: «Кто принесет во дворец рыбу, тот получит большую награду».
Однажды бедный крестьянин шел мимо пруда и заметил там большую рыбину, неведомо каким путем уцелевшую. Пруд почти совсем пересох, и крестьянин легко поймал рыбу руками.
Тут же, не заходя домой, бедняк направился во дворец, желая побыстрее получить обещанную награду. У ворот дворца его остановил одноглазый стражник свирепого вида.
— Эй, деревенщина, стой! Чего тебе надо?! — грубо окликнул он крестьянина.
— Я… Я… Мне бы видеть правителя, — растерянно ответил тот.
— А зачем тебе нужен правитель? — строго спросил стражник.
— Ну я… У меня есть рыба. Я хочу преподнести ее в дар, — запинаясь, проговорил бедняк.
«Рыба, — подумал тут стражник. — За рыбу правитель отвалит немалую награду».