– Итак, сколько времени у нас есть? Семь месяцев?
У нас? С каких это пор он и она превратились в «нас»?
Изабель сделала глоток воды:
– Да. Если мои подсчеты верны, ребенок появится на свет второго декабря.
– Нужно, чтобы дату подтвердил доктор.
– Это ребенок, Орландо, а не предмет сделки, – язвительно произнесла Изабель. – Ты не сможешь наложить на кого-либо штраф, если срок не будет соблюден.
В темных глазах Орландо появился опасный блеск, но он не стал отвечать колкостью на колкость.
– Я найду для тебя лучшего акушера, – сказал он вместо этого.
– В этом нет необходимости. Я сама выберу себе врача.
– Хорошо. – Он раздраженно вздохнул: – В таком случае поехали туда, где мы будем жить.
Изабель аккуратно поставила стакан на стол.
– Мы? Ты имеешь в виду «вместе»?
– Я подумал, что удобнее всего нам было бы жить в Нью-Йорке. У меня там большая квартира, и…
Ее охватила паника.
– Минуточку, Орландо. Я не могу переехать в Нью-Йорк. Здесь, в Лондоне, вся моя жизнь. Мой дом, мой бизнес.
– «Спайсер шуз» стала международной компанией, Изабель. Разве ты не к этому стремилась? Скоро у тебя открывается крупный магазин на Пятой авеню. Тебе не помешало бы проводить больше времени в Нью-Йорке, посещать премьеры и благотворительные мероприятия. Это идет на пользу бизнесу. – Сделав паузу он вгляделся в ее лицо: – Говоря о своем доме, что ты имеешь в виду? Предлагаешь мне перебраться в твою квартиру? Подозреваю, что в ней нам троим было бы тесновато.
Изабель расправила плечи:
– Я не давала согласия на то, чтобы жить вместе с тобой.
– Нам обоим придется пойти на жертву.
Пойти на жертву? Значит, вот как он относится ко всей этой ситуации?
В отличие от него, Изабель не относилась к будущему ребенку как к проблеме. Она уже любила его и знала, что сделает все для того, чтобы защитить его и обеспечить всем необходимым. Это не жертва, а любовь. У Орландо все иначе. Он не испытывает эмоциональной привязанности к будущему малышу. Для него он тяжелое бремя, которое он вынужден на себе нести.
– Я уже говорила тебе, Орландо, что готова растить ребенка одна, взять на себя полную ответственность за него. Тебе не нужно идти ни на какие жертвы ради этого ребенка.
– Позволь мне кое-что прояснить, Изабель, – произнес Орландо с обманчивым спокойствием. – Я намерен разделить с тобой ответственность за ребенка, а это подразумевает жертвы. Но я пойду на эти жертвы добровольно и охотно. Для меня возможен только такой вариант.
Орландо оказался благородным человеком, но он хочет, чтобы она оставила свою привычную жизнь в Лондоне, перебралась на другой конец земного шара и жила с ним под одной крышей только ради их общего ребенка.
– Я отдаю себе отчет в том, что после рождения малыша моя жизнь сильно изменится, но не готова перебраться на другой континент.
– У тебя есть идея получше?
– Не понимаю, почему мы не можем оба присутствовать в жизни ребенка, живя при этом раздельно.
За этим последовало напряженное молчание. Изабель слышала приглушенные голоса и хрипловатый смех женщины за соседним столиком.
– Я не хочу «присутствовать в жизни» ребенка, Изабель, – сказал он наконец, пристально глядя на нее глазами цвета темного шоколада. – Я хочу быть его отцом.
Это было произнесено таким решительным тоном, что у нее не осталось сомнений в серьезности его намерений.
– И я хочу быть отцом с самого начала. То есть с того дня, как узнал о ребенке. Я буду поддерживать его материально и эмоционально. Я буду участвовать в принятии решений, касающихся всех аспектов его жизни. Даже когда он станет взрослым, я буду продолжать ему помогать. Я ясно выразился?
Изабель сглотнула.
– Да, я забыл упомянуть еще об одной детали, – добавил он. – Мы с тобой должны пожениться.
Орландо увидел панику, промелькнувшую в глазах Изабель. Ее реакция уязвила его мужское самолюбие. Любая другая женщина на ее месте с радостью согласилась бы стать его женой. Впрочем, до сих пор он ни разу никому не делал предложения руки и сердца. Женщины, с которыми он обычно проводил досуг, довольствовались его умелыми ласками и дорогими подарками и не требовали большего. Он был убежден, что не годен для брака и что большинство детей с рождения обречены на боль и страдания.
Но обстоятельства резко изменились. В его жизни произошло то, чего он никак не ожидал. Он твердо решил жениться на Изабель, потому что не мог допустить, чтобы его ребенок был незаконнорожденным. Не мог последовать примеру своего подлого отца.
– Пожениться? – холодно переспросила Изабель, когда к ней вернулось самообладание. – Прости, но я не могу на это пойти.