На другой день дали девушке льна вдвое больше, чем до этого. Корова опять управилась с работой в полчаса, и сестра была весь день свободна. На третий день дали девушке льна втрое больше, чем в первый раз, да еще и немало шелка впридачу. И опять чернушка мигом управилась с работой, а сестрица была весь день свободна.
Тогда колдун понял, что здесь дело нечисто. Он решил, что у девушки спрятан где-то тайный помощник. И захотел, чтобы дочери его выследили.
Снова дали сестрице много льна и шелка и послали с ней на настбище одноглазую дочь, чтоб та выследила, кто тайком девушке помогает.
Не знала сестрица, как заставить прясть свою помощницу, чернушку, чтоб дочь колдуна этого не заметила. Бродит она кругом, ищет укромного местечка для тайной работы, но все напрасно: дочь колдуна не упускает ее из виду. Тут она видит, что на вершине ели прыгает знакомая ей черная птица, слышит ее тихую речь и опять все понимает:
Послушалась девушка птичьего совета, села рядом с дочкой колдуна и запела, все больше и больше ее убаюкивая:
И вот чудо! Дочь колдуна вскоре так захрапела, что на вес лес разнеслось. Тем временем чернушка опять успела спрясть лен, и сестрица снова была свободна.
Тогда послал старый колдун следить за девушкой свою двуглазую дочь. И снова прокаркала черная птица:
Послушалась девушка птичьего совета, и дочь колдуна вскоре так захрапела, что на весь лес разнеслось. Тем временем чернушка опять спряла лен, а девушка и на этот день была свободна.
Старый колдун все больше и больше дивился проворству девушки, и наконец послал он с ней на пастбище свою трехглазую дочь. Птица опять дала девушке тот же совет, но ни ворон, ни сестрица не подумали о том, что у дочери колдуна было три глаза. Сестрица крепко усыпила два глаза, но третьим дочь колдуна хорошо видела, как чернушка работает вместо девушки.
Едва колдун узнал о тайной помощнице, как тут же взял топор и убил чернушку. Мясо съел сам колдун с дочерьми. А сестрице дали только чуточку потрохов. Пошла она, печальная, в сад и заплакала: «Зачем же мне их есть!» И схоронила потроха в углу сада. А из потрохов выросла прекрасная яблоня со спелыми золотыми яблоками. Но никто не мог сорвать ни яблочка, словно были у дерева невидимые руки, которыми оно всех отталкивало. Когда же подходила сестрица, яблоня ей ничего не делала, а сама протягивала девушке золотые плоды.
Вот опять дали сестрице льна для пряжи, еще больше, чем прежде. Вновь она, бедная, плакала в лесу и жаловалась на свою беду ворону, каркавшему на вершине дерева. Выслушала ее мудрая птица и сказала:
— Ступай, срежь у яблони ветку и трижды ударь ею по льну, но только никому ветку не показывай!
Сделала девушка так, как велела мудрая птица, трижды ударила веткой по льну, и ветка спряла все и смотала еще лучше чернушки. Опять зажилось сестрице привольно; ведь ветка делала для нее столько, что рассказать — так и не поверят.
Приехал как-то в поместье колдуна богатый-пребогатый жених и захотел посвататься к проворной сестрице. Но колдун задумал женить его на своей дочке — свое он выхваливает, чужое хулит.
Подумал-подумал жених, да и решил, что старый колдун, пожалуй, прав. Но тут слышит он, как ворон говорит с золотой яблони:
— Хозяин, а, хозяин, кто же покупает кота в мешке! Вели девушкам сорвать по яблоку с золотой яблони! Какая сорвет яблоко — к той и сватайся.
Жениху совет ворона пришелся по душе: если не зря колдун дочерей расхваливал, так что им стоит сорвать яблоко. Пошел он к старику и сказал:
— Вели девушкам сорвать по яблоку — какая сорвет яблоко, та и есть настоящая невеста.
А колдун в ответ:
— Что за ребячьи затеи! Глупой шуткой невесты не заслужишь!
Но жених стоял на своем и требовал золотого яблока. Девушкам только и оставалось, что всем по очереди отправиться к яблоне.
Самой первой послали к яблоне одноглазую. Только она потянулась за яблоком, как яблоня оторвала у нее веткой руку. Девица со слезами и воплями убежала и на всю жизнь осталась однорукой — стыдно ей было после показаться хоть одному жениху. Потом послали к яблоне двуглазую. Лишь потянулась она к дереву, чтоб сорвать яблоко, как яблоня оторвала у нее веткой левую грудь. Девица со слезами и воплями убежала и на всю жизнь так и осталась с одной грудью.