И старую Брюзгу Енотиху мсье Заяц недолюбливал: она всем надоела рассказами о том, какая она была красавица в молодости и сколько у нее кавалеров было!.. Красавица, а жизнь как-то впустую прожила: ни себе пользы, ни другим. А теперь сидит часами в городском сквере, злится на всех, брюзжит, и все мечтает, как бы это снова молодой стать!.. Прости ее, Господи!
Мсье Заяц неторопливо шел по тихим улицам и зеленым переулкам, шел вдоль заборчиков, вдоль палисадничков, мимо разноцветных домиков... Он твердо знал: охранять он должен всех, хороших и плохих, любимых и нелюбимых. Ночной сторож — это не профессия, а долг!
Он вышел на деревенскую площадь и испуганно замер.
Окна одного из классов на втором этаже школы были ярко освещены! А этого не должно было быть!
Мсье Заяц вообще-то был трусоват. Но положение обязывало, поэтому он, собрав всё свое мужество в кулак, решил посмотреть, что же там происходит.
А вдруг там бандиты с пистолетами и в черных масках? Что, если они собираются украсть все географические карты? Или и того хуже — слямзить дорогой и совсем недавно купленный проектор — “волшебный фонарь”?
А вдруг привидения? Нет, привидения не любят яркий свет! Но инопланетяне вполне могли там высадиться: школа-то давно заперта на замок!.. Уроки закончились, а учителя в Париж отправились, их машинист мсье Жан повез...
Ужасно страшно было мсье Зайцу. Инопланетян, о которых много говорили в последнее время, он боялся почти так же, как и разбойников. Сердце у него то начинало биться так, что, казалось, вот-вот сорвется с места и ускачет за моря, за леса, то вдруг замирало и проваливалось куда-то очень-очень глубоко, кажется, в пятку левой ноги.
Но всё-таки и любопытно было. Если это инопланетяне, то интересно, откуда они? А как они выглядят? Так же, как жители их деревни или совсем не так? А на каком языке нужно гнать их из школы? Поймут ли они язык мсье Зайца?
Эти и многие другие вопросы помогали ему заглушить страх, пока он тащил тяжелую лестницу. Её пришлось тащить не так далеко, только от забора сада мадам Козы. И хорошо, что он нечаянно еще днем заметил, что лестница там лежит! А иначе что бы ему делать?
Он закинул свой тяжелый дробовик за спину, чтоб удобнее было взбираться, и, благословясь, полез к освещенному окну... Не тут-то было! Лестница оказалась коротковатой, и как мсье Заяц не тянулся на цыпочках, не подпрыгивал на последней перекладине, он так и не смог заглянуть в окно. Но зато он услышал, как кто-то громко орал в классе пиратскую песню, в которой были и штормы, и рваные в клочья паруса, и необитаемые острова, и, конечно, сундуки с золотом...
Судя по песне, это были явно не инопланетяне! Но очень похоже, что это были страшные бандиты или, хуже того, ужасные пираты.
Как хоть одним глазком посмотреть, кто это там?
Мсье Заяц сполз с лестницы и опять пошел к забору сада мадам Козы: там он недавно сам помогал ей складывать несколько крепких деревянных ящиков. Притащив их и устроив на них ножки лестницы, он опять закинул дробовик за спину и полез к окну. Ноги казались ватными и дрожали, а сердце теперь укатилось в пятку правой ноги...
Но если ты ночной сторож и на тебя все жители надеются, то нельзя обмануть эти надежды!
Лестница не устояла, соскользнула, и мсье Заяц в одно мгновение приземлился рядом с ней. Он ощупал себя — на голове зрела шишка, полученная от удара дробовика, когда он падал.
Ах, если бы он ногу сломал и попал вместо этой, такой страшной ночью, школы в уютную больницу!
Это было бы очень хорошее оправдание его бездействию и перед жителями деревни, и перед своей совестью... Но он был цел, значит, надо было опять собирать мужество в кулак и начинать все сначала!.. Тем более, что за окном новая разбойничья песня раздавалась, да с присвистом, да с притопами!..
Лестница опять была установлена, дробовик опять заброшен за спину и, отчаянно труся, мсье Заяц снова полез вверх. Опасливо прячась за раму, заглянул одним глазком в класс — и обрушился вниз... Теперь уже от возмущения!
За учительским столом, вольготно развалившись, сидел — кто бы вы думали! — Хорёк Тим!
Последнее время Тим получал одни плохие отметки, часто озорничал, и всё как-то очень демонстративно, напоказ. Мсье Хорек и его супруга, родители Тима, очень беспокоились, что их единственный сын не кончит школу, что его не допустят к выпускным экзаменам.
Мсье Заяц несколько раз сам видел, как мадам Хорёк слезы вытирала после разговора с учителями, и он очень ей сочувствовал.