Голова у мсье Барсука закружилась, он остановился и очень удивился, не понимая, что с ним происходит.
А Тим терпеливо всё повторял и повторял мелодию и ничего не слышал и не видел вокруг.
Мсье Барсук постоял-постоял и потихоньку ушел, не захотел мешать.
— Повлияли? — высунулась из окна мать Тима.
— Не удалось, — огорченно сказал мсье Барсук. — Да вы не сердитесь на него!
— Как же на бездельника не сердиться!? — возмутилась мать.
— А, может, он музыкантом станет? — неуверенно предположил мсье Барсук.
Мать Тима сердито головой тряхнула, окно захлопнула и за занавеской исчезла.
Уже почти подходя к своему дому с пустой тележкой, мсье Барсук проворчал про себя: “Нет, Тима мне не заполучить! Значит, надо жениться. Без наследника, определенно, не обойтись!”
— С кем это вы разговариваете? — игриво спросила мадам Коза.
Она оказалась тут как тут, стояла под цветущим каштаном прямо на его пути, словно поджидала его.
Бантик у нее был голубой, глаза улыбались...
И совсем неожиданно для себя мсье Барсук вымолвил:
— Не окажете ли вы мне честь, мадам, отужинать со мной сегодня в ресторанчике “Плюшевая мышь”?
Мадам Коза широко раскрыла глаза, улыбнулась и, словно давно ждала этого, охотно согласилась:
— С удовольствием!
История третья.
Ресторанчик “Плюшевая мышь”
По вечерам это было самое оживленное место в деревне. Приходили поодиночке, компаниями, семьями...
Нет-нет, но даже Старая брюзга Енотиха, уж как она общества не любила, и то вечерком в “Плюшевую мышь” заглядывала.
Днем она обычно сидела на скамеечке в сквере и встречала каждого проходящего суровым взглядом. Все подчеркнуто любезно здоровались с ней, а она ворчала вслед:
— Здравствуйте-здравствуйте!.. Вот и здоровайся с ними каждый день! И не надоело? Язык у меня уже устал!
А если кто-либо проходил и не здоровался, она палкой по скамейке сердито стучала и выговаривала:
— Невежа! Лень уж со старухой поздороваться!
Так вот и эту Старую Брюзгу в ресторанчике зимой в самом уютном уголке устраивали, поближе к камину, и ароматный чай ей с поклоном подавали. Весной радушная мадам Мышь под цветущим каштаном столик для нее выставляла, а летом устраивала под цветущими липами...
Мадам Мышь приветливо встречала каждого, даже если он и просил только чашечку кофе или стакан молока. Она умела и вкусно всё подать, и поговорить с каждым.
Со Старой Брюзгой она говорила о ревматизме и о том, какие новые лекарства от него появились...
С мсье Лисом, если он приходил один, она говорила об урожае клубники и о ценах на нее, а если с супругой, то о воспитании детей и очень хвалила их старшую, Лисоньку, которая уже вот-вот невестой станет...
С мсье Бараном обсуждала, какую пищу должен есть тот, кто водит такой тяжелый грузовик, и подавала ему сочный бифштекс с жареной картошкой...
Мсье Жану немедленно, не задавая лишних вопросов, она ставила на стол бутылочку “Божоле” и большой сверкающий бокал.
Деревенский кюре, отец Анри, всегда предпочитал суп консомэ по ее рецепту и ее знаменитое жаркое...
Вобщем, мадам Мышь знала о вкусах каждого и знала, кого куда посадить, кто любит трапезничать на открытом воздухе, кто предпочитает ужинать в уютном зальчике, а кто присядет на высокие табуреты у бара да так и проведет вечерок, словно на насесте, за кружкой пива или коктейлем.
Последнее время даже в ресторанчике все говорили о болезни судьи Филина. Качали огорченно головами, ссорились, не соглашаясь друг с другом, и горячо — чуть до драки дело не доходило! — обсуждали его шансы на выздоровление. Потому что болезнь у судьи была серьезная и непонятная. Даже парижский доктор не мог поставить правильный диагноз и пообещал пригласить еще более знаменитого доктора.
— У него скарлатина! — уверяла мадам Белка.
У нее было много детей, и все они однажды сразу заболели скарлатиной. Так что она по собственному опыту судила.
— А скарлатина у взрослых тяжело протекает... — и тут мадам Белка скорбно покачивала головой.
Ей, конечно, не верили, ведь даже знаменитый доктор не знал, что с судьей. Но, как потом оказалось, она была совершенно права. Вот так-то! Как много значит опыт жизни!
Появление мсье Барсука вместе с мадам Козой произвело сильное впечатление на всех, кто в этот час был в ресторанчике. Все о спорах забыли, притихли, только во все глаза на них смотрели.
Даже те, кто азартно играл тяжелыми шарами на площадке под липой, прекратили игру и уставились на них.