Мсье Барсук надул щеки и споткнулся от смущения, а мадам Коза, как ни в чём не бывало, по-дружески обняла мадам Мышь и сообщила, что они пришли поужинать.
— О, мадам! О, мсье! Как я рада вас видеть, — засуетилась мадам Мышь.
Лично ей всё стало сразу совершенно понятно: тут определенно намечался роман, а, возможно, по прошествии некоторого времени и женитьба состоится. Это было бы так интересно! В деревне уже давно свадеб не было!..
И мадам Мышь посадила их в дальний уголок, подальше от любопытных глаз. Мсье Барсук был ей очень признателен за такое тонкое понимание ситуации.
Впрочем, иначе и быть не могло... Мадам Мышь была счастлива: с мужем они прожили душа в душу много лет. Муж до сих пор работал в своем банке и преданно любил ее, а многочисленные дети хоть и жили отдельно, но все уик-энды и праздники проводили с родителями и охотно помогали матери в ресторанчике (ведь именно на праздники у нее было больше всего работы).
Но именно потому, что она была счастлива в семье, ей так хотелось, чтоб и другим было хорошо. А разве может быть хорошо одинокому человеку?
— Что будете кушать? — и она протянула мадам Козе собственноручно разрисованное красочное меню.
“Если любишь свое дело, то даже обыкновенный лист с перечнем блюд можно превратить в произведение искусства!” — подумал мсье Барсук, разглядывая с удовольствием это удивительное меню. Он всегда одобрял мадам Мышь: она была такая же труженица, как и он сам.
А мадам Мышь радостно суетилась вокруг них:
— Ах, какое у меня сегодня жаркое в горшочках! Рекомендую! А пирожные получились чудо как хороши!
На них перестали обращать внимание, и мсье Барсука уже не мучило смущение.
Они вкусно поели, запивая еду легким вином.
Мсье Барсук немного опасался, что мадам Коза предложит ему потанцевать, но она не предложила, и он был очень доволен и высоко оценил ее такт: нехорошо было в первый же вечер на глазах у всех кружиться в вальсе... Кроме того, мсье Барсук совсем не был уверен, что он умеет танцевать. Иногда ему казалось, что всё-таки умеет, а иногда он был уверен, что и совсем не умеет!
Уходили они из ресторанчка почти последними. Мадам Мышь провожала их и махала им вслед...
Под яркими звездами они шли по сонной улице. Только издалека доносилась мелодия, которую Тим выводил на своей дудочке...
Мсье Барсук заслушался, осмелел под ее чарами, наклонился через заборчик сада мсье Лиса, сорвал пышную алую розу и галантно преподнес ее мадам Козе.
— Эх, — сказал он, сокрушаясь, — был бы я помоложе и с усами!
— Усы вам совсем ни к чему! — сказала мадам Коза весело. — Вы и без них бравый молодец!..
Мсье Барсук только вздохнул.
У своего крыльца мадам Коза живо представила, что он опять расхрабрится и попробует поцеловать ее. А она не позволит, скажет: “Ах, зачем так сразу! Мы еще так мало дружим!” А он застесняется и отступит. Тогда она смущенно засмеется и всё-таки позволит ему поцеловать ее в щечку...
Но этого не произошло. Она с сожалением вздохнула и пожелала ему спокойной ночи.
Мсье Барсук постоял в одиночестве у своего крыльца, полюбовался цветущими каштанами, послушал дудочку Тима и поудивлялся волшебной мелодии...
А потом вошел в дом, с удовольствием услышал привычное тиканье часов, услышал пыхтенье подходившего теста, облачился в свой необъятный вишневый халат, почти улегся в кресло-качалку, закинул ноги на журнальный столик и стал вспоминать прошедший вечер.
Он выдался на удивление очень приятный, и мадам Коза была очаровательна.
Только он никак не мог вспомнить: о чём они разговаривали? Что ели — помнил, что пили — помнил. А о чём беседовали — не помнил! Прямо какое-то белое пятно, какой-то провал в памяти!
— Ничего, завтра вспомню, — вслух сказал он, потянулся и отправился спать, потому что, если хочешь, чтоб булочки вовремя поспели, вставать приходится очень рано.
Уже засыпая, он подумал, что надо будет пригласить мадам Козу на прогулку в авто: стоит же поближе узнать ее, прежде чем делать предложение.
Сны ему снились самые радужные. Даже новый рецепт особых рогаликов для кофе приснился!
История четвертая.
Мсье Жан уговаривает Тима.
Тим играл на дудочке целыми днями.
Поразившую мелодию из фильма он разучил отлично и играл её без сучка и задоринки.
А теперь ему уже захотелось сочинить собственную, но получалось пока с большим трудом.
Снова и снова, да всё с самого начала, без устали наигрывал ее Тим...
Вдруг в их сад ворвался разъяренный мсье Баран, их сосед слева, и навис над Тимом, огромный, тяжелый: