Мина решила, что ей следует переодеться и сменить свой дорожный костюм на что-нибудь более легкое. Девушка выбрала очень хорошенькое платье из белого шелка, отделанное кружевами, а также голубую косынку под цвет своих глаз, которую накинула на плечи, чуть прикрыв вырез платья, который казался ей чересчур смелым.
Так как ей помогали пришедшая служанка и сама домоправительница, миссис Смит, Мина переоделась очень быстро и не смогла, как ей того ни хотелось, подольше покрутиться перед зеркалом.
Хотя Мина прекрасно понимала, что это платье, предназначенное Кристин, придавало ей слишком юный вид, она видела, что оно ей шло и, кроме того, прекрасно подчеркивало изящные линии ее тонкого, гибкого стана. Только сейчас, глядя на себя в зеркало, Мина впервые подумала, что у нее совсем неплохая фигура.
Однако в талии платье оказалось даже немного широковато, что сразу же отметила миссис Смит, стоящая у нее за спиной. Она прихватила свободную материю на талии и покачала головой.
— Вы, видимо, очень похудели, мисс, с тех пор, как купили это платье. Я пришлю швею, чтобы она подогнала его вам по фигуре.
— Благодарю вас.
— Нравится вам это или нет, но вы обязательно поправитесь, пока будете жить здесь, — продолжала домоправительница. — Говорят, что хатфордширский воздух нагоняет аппетит. Не знаю, как в других местах, но, что касается Вент Роял, это святая правда.
— Уверена, что это всего лишь одно из многих здешних чудес! — сказала Мина и почувствовала, что доставила своими восторженными словами большое удовольствие доброй женщине.
Когда она спустилась вниз, дворецкий проводил ее в библиотеку, объяснив, где находятся газеты и журналы, с тем чтобы она могла почитать, дожидаясь возвращения его светлости.
Однако едва Мина осталась одна, она тут же подбежала прямо к окну полюбоваться великолепным парком, террасами спускающимся к озеру. На другом его берегу, позолоченные солнечными лучами, возвышались огромные старые дубы, под которыми паслось несколько пятнистых оленей.
Мина восхищенно ахнула и тут же подумала, как был бы рад ее отец, если бы ему довелось увидеть этих красивых животных в такой близости от человеческого жилья.
Ее отец очень любил оленей и часто рассказывал ей о красавцах самцах с огромными ветвистыми рогами, которых он видел в Шотландии.
— Ты не стрелял в них, папа? — спросила как-то Мина.
Отец покачал головой.
— Нет, милая, я бы никогда не мог выстрелить ни в одно животное, — сказал он ей, — Олени — очень осторожны и пугливы, и мне стоило большого труда наблюдать за ними. В следующий раз, когда я поеду на север, то обязательно попытаюсь их сфотографировать.
— Когда ты вернешься, мы устроим выставку твоих работ, папа, — сказала ему тогда Мина.
— Что ж, тогда мне придется потрудиться и сделать действительно редкие снимки животных, чтобы их не стыдно было показывать, — улыбаясь ответил ей отец.
Мина с грустью подумала, что никогда не увидит этих фотографий. Скорее всего дядя, который совершенно не интересовался подобными вещами, считая их бесполезной тратой времени, не привезет работы отца из Африки.
— Возможно, когда-нибудь я смогу сама приобрести камеру, — пообещала себе Мина, любуясь оленями. — И тогда смогу делать снимки животных.
Но это были всего лишь мечты, Мина прекрасно понимала это. Вряд ли она сможет когда-нибудь потратить деньги на что-нибудь, кроме самого необходимого.
Отсюда из окна ей было хорошо видно не только озеро с пасущимися на берегу оленями, она видела перелетающих с ветки на ветку птиц, а также бабочек, порхающих над полевыми цветами.
От этой картины веяло такой тишиной и покоем, что девушка, словно завороженная, не могла отвести глаз. Поэтому, когда она услышала за спиной звук открывающейся двери, Мина обернулась почти машинально, ничего не видя перед собой.
Но в следующую секунду ее сердце замерло от испуга, а затем застучало в бешеном ритме.
Мина догадывалась, что человек, вошедший сейчас в комнату, скорее всего сам маркиз, но от волнения глаза словно застилал какой-то туман, и она почти ничего не видела. И только когда он подошел ближе, девушка смогла ясно его рассмотреть.
На мгновение в комнате повисла тишина. Затем маркиз, видя, что гостья слишком взволнована и смущена, улыбнулся ей одними губами и произнес официальным тоном:
— Я должен принести вам свои извинения за то, что меня не было дома, когда вы прибыли в Вент Роял, и я не мог вас встретить.
Он протянул ей руку. Мина коснулась его пальцев и с запозданием, немного неловко, присела в реверансе. Его рука была горячей и сильной, пальчики Мины, казалось, утонули в ней.