Мир, где 5 января 1941 года родился Хаяо Миядзаки, был почти разрушен. В своем последнем фильме, «Ветер крепчает», где события происходят до и после Второй мировой войны, режиссер показывает кошмарные сцены крушения самолетов, и персонаж произносит единственное слово: «хамэцу» – «разрушение». Разрушение омрачало Японию с самого начала военных кампаний, которые в итоге вылились в участие страны во Второй мировой войне. К концу 1945 года погибли миллионы людей, а их земли были опустошены. Япония – не единственная страна, пострадавшая от разорения, и многие будут утверждать, что она сама навлекла на себя эти беды жестокой имперской экспансией на континентальную и Юго-Восточную Азию, а также бомбардировкой Перл-Харбора и последовавшей за ней Тихоокеанской войной. Историки бесконечно спорят о сложностях японского имперского проекта, но факт остается фактом: к концу Второй мировой войны страна лежала в руинах.
Атомные бомбардировки Хиросимы и Нагасаки произошли уже после бесчисленных воздушных налетов на Японию с 1944 года. По окончании войны почти каждый из крупных городов страны – за единственным исключением прежней столицы Киото – подвергся бомбардировке и был разрушен до неузнаваемости. Историк Джон Дауэр в своей книге «Война без пощады» цитирует американского командира, который описал жестокие американские воздушные налеты 1944 и 1945 гг. как «одно из самых безжалостных и варварских нападений на гражданских за всю историю»[10]. Воздушные налеты оставили глубокие раны в сердцах всех, кто их пережил. Миядзаки было всего четыре года, когда закончилась война, но он рассказывает: «Я помню воздушные налеты. Я вижу, как горит моя улица»[11].
Зато в год, когда родился Миядзаки, Япония была на подъеме. Страна пожертвовала своими традициями и заменила их западными, начиная от школ и заканчивая стейком на ужин, и стала первой страной за пределами западного мира, которая переживала успешную модернизацию.
К концу 1930-х годов Япония превратилась в империю, внушающую всему миру уважение и даже страх. Наконец ей удалось получить доступ в «клуб имперского господства белого человека», как выражался историк Роджер Луис[12]. Последний месяц 1941 года начался с блестящей военной победы Японии над Соединенными Штатами в Перл-Харборе, когда бомбардировщики в сопровождении великолепно спроектированных самолетов, известных как «Мицубиси Дзеро», потрясли Америку внезапной разрушительной атакой.
Нападение на Перл-Харбор и самолеты, которые в нем участвовали, имели особую связь с семьей Миядзаки. Режиссер честно признается, что его отец и дядя владели фабрикой по производству вентиляторных ремней для этих самолетов. Тогда у семьи был большой дом, и они даже могли приобрести редкую роскошь – бензин. Благодаря бензину и автомобилю им удалось спастись от самых разрушительных бомбежек.
Миядзаки явно ощущает вину за процветающее положение своей семьи в военное время, и его отношение к самолетам, с которых началась эта война, и эпохе, которая произвела их на свет, неоднозначно. Смешанные чувства к технологическому прогрессу стали основной темой фильмов Миядзаки. Режиссер восхищается новейшими технологиями «Дзеро», свидетельствующими о том, что страна догоняет Запад квантовыми скачками, он рассматривает 1920-е и 1930-е годы как решающее время для всего государства и для его семьи, как эпоху технологических инноваций и политического брожения. Но также осознает, что это время роста милитаризма и стихийных бедствий. В сценах из анимационного фильма «Ветер крепчает», где дрожат здания, а люди бегут в панике, изображается землетрясение в Токио 1923 года, которое непосредственно коснулось отца и деда Миядзаки.
Несмотря на грядущие разрушения, довоенный период был отмечен всеобщим воодушевлением и мобильностью, вовсю шла модернизация, и Япония, в прошлом феодальное государство, примеряла на себя различные образы. Так называемые современные мальчики и современные девочки («модан бой» и «модан гару») прокладывали новые пути взросления, которые резко отличались от консервативных традиций девятнадцатого века. Миядзаки пренебрежительно относился к своему отцу как к «современному мальчику», намекая на его безответственность и гедонизм, зато в фильме «Ветер крепчает» довольно доброжелательно изображает Каю, сестру главного героя, чья решимость стать врачом отчетливо говорит о современном воспитании[13].
По окончании войны японцы столкнулись не только с физическим опустошением своих городов и беспрецедентными потерями, но и с оккупацией союзников – впервые за свою историю Япония оказалась оккупирована иностранцами. Довоенные попытки страны провести модернизацию и приблизиться к западу и так уже оставили психологические травмы и привели к тому, что Нацумэ Сосэки назвал «национальным нервным срывом»[14]. На этот раз раны были не только душевные, но и болезненно физические – их можно было увидеть в домах, сровнявшихся с землей, и грудах щебня на пустых улицах. Большие американские солдаты предлагали жевательную резинку голодным детям, чьи родители пропали без вести.