— О чем ты мне говоришь? — спросила я. Бессмертным нужно задавать очень точные вопросы. Иначе они ничего толком не скажут.
Танамил положил накидку мне на колени, и она улеглась толстыми складками.
— Мы называем это волшебными одеждами, одеждами-заклятьями, — сказал он. — Мне кажется, тебе следует использовать это для возвышения Реки. Но я не уверен. То, что ты сотворила, превосходит все, что мне только доводилось видеть. И я не смею рисковать этой вещью и перводить ее на…
Вот тут и стряслось несчастье. К нам с вечерним визитом, навестить Одного, заявился король, а с ним и Джей. Король весело подмигнул Робин.
— Моя дорогая юная леди! Наконец-то вы стали лучше выглядеть! Согласитесь — к ней ведь возвращается здоровье и редкостная красота. А как там мой золотой господин?
Танамил стоял за моим ткацким станком, но король его не видел, равно как и Джей. Мы с Хэрном и Утенком удивленно переглянулись. Робин в это время была занята королем и по сторонам не смотрела. Она сказала, что с Одним все в порядке, а она сама сегодня чувствует себя лучше.
— Отлично! Значит, завтра мы сможем снова двинуться в путь, — сказал наш король. Он прошелся по комнате — совсем рядом с Танамилом, хотя и сам этого не знал, — увидел мою накидку и остановился, будто вкопанный. — Дорогой мой пушистик, это же прекрасно! Теперь я понял, чем было вызвано твое усердие. Как это учтиво и деликатно!
Он взял накидку у меня с колен. Я попыталась было ухватиться за нее, но король отодвинулся так быстро, что я не успела. Я понадеялась было, что его остановит Танамил. Но Танамил стоял, будто его связали. Король приложил накидку к себе. Накидка была на него велика, и сильно велика. Как я уже упоминала, король был невысоким и полным. Но он уставился на Робин, и глаза его радостно заискрились.
— Дорогая, ваша сестра сделала к нашей помолвке воистину королевскую накидку. На когда мы назначим свадьбу?
Когда я поняла, какие у нас у всех лица, я едва не расхохоталась, — хотя на самом деле нам было не до смеха. Мы все были в ужасе, но хуже всех повел себя Утенок — даже хуже, чем Танамил. Он уставился на короля, словно тот был невесть каким чудовищем, и попятился в угол. А Джей оказался еще хуже Утенка. Он пошатнулся, как будто король его ударил, и сердито зыркнул на меня. Очевидно, он думал, что накидка делается для него.
— Но, ваше величество, — возразила я, — эта накидка слишком велика!
— Ничего, мы ее подвернем по подолу и рукавам, — сказал король. — Надо заметить, пушистик, что ты то ли ошиблась в расчетах, то ли думала про другого человека.
И он искоса взглянул на Джея, да так, что не осталось никаких сомнений, кого король считает этим другим. Потом он поклонился мне.
— Спасибо за накидку. А теперь я хочу поприветствовать свою будущую жену.
Король взял руку Робин и поцеловал. Он бывал очень любезен, когда находился в хорошем расположении духа.
Робин вырвала руку. У нее снова сделался больной вид.
— Ваше величество, я еще не дала вам согласия.
— Чепуха! — возразил король. — Эта накидка — вот согласие. Почему бы нам не пожениться завтра? Обряд может провести староста из Шеллинга.
Робин в отчаяньи взглянула на Хэрна. Хэрн хрипло произнес:
— Ваше величество, мы возражаем против Звитта. Вам придется найти для обряда другого старосту.
Хэрн говорит, что это такой закон. Он говорит, что ему здорово повезло, что он вовремя о нем вспомнил — а то у него в тот момент голова шла кругом.
— Что ж, по правде говоря, мне этот Звитт ничем не дорог, — охотно откликнулся король. — Мы принимаем ваше возражение, будущий брат. Мы воспользуемся услугами следующего старосты, который нам встретится на пути. Что ж, пойду прикажу, чтобы люди начинали собирать вещи и готовиться с отъезду. Приятных вам снов, моя юная леди.
Он перебросил мою накидку через руку и вышел. Джей вышел за ним следом, с таким видом, будто ему дали пощечину.
В комнате воцарилось смятение. Робин рыдала, Танамил обнимал ее и утешал. Я поймала себя на том, что причитаю, словно старуха на похоронах. Он унес мою накидку! Только я успела понять, какова ее природа и как этим пользоваться, как он ее унес! Хэрн возмущенно поребовал с Танамила ответа, почему тот не помешал королю.
— Я связан! — выкрикнул Танамил. — Говорю же тебе, я связан! Я вынужден делать то, чего хочет король!
— Это что, означает, что ты теперь не можешь жениться на Робин? — потрясенно спросил Утенок.
— До тех пор, пока король не передумает — нет, — ответил Танамил. Мне показалось, что он и сам готов расплакаться. Робин, спрятав лицо в ладонях, плакала и просила, чтобы он никогда ее не покидал.
Утенок вниновато посмотрел на нас.
— Простите меня, — сказал он. — Это я вчера вечером рассказал королю про Джея. Но он сжульничал. Он обещал мне, что не допустит, чтобы Джей женился на Робин.
— Он и не допустил, — сказал Хэрн. — Ты что, не мог головой подумать, прежде чем довериться королю, ты, недоумок мелкий?
— Прекратите ссориться! — вспылила Робин. — Нам сейчас только этого и не хватало!
@GLAVA = 4
К счастью, король не испытывал особо пылких чувств к Робин. Больше всего он хотел снова отправиться в дорогу. А я сидела среди этой суматохи — все вокруг возились со сборами — и ткала. Король часто навещал Робин — наверное, для того, чтобы напомнить ей, что она станет королевой. Я уж боялась, что от этого она снова заболеет, но Танамил оставался с ней, и Робин с каждым днем становилось все лучше. Король не видел Танамила, но не питал никаких иллюзий насчет чувств Робин. Он приставил к нам десять человек, чтобы те следили за нами днем и ночью.
— Боюсь, Джей тут не подойдет, — сказал он мне. — Он не тот человек, на которого я положился бы в сердечных делах. Но моей невесте нужна подобающая личная охрана, пушистик.
Охранники разделились на две пятерки. У Робин не было ни малейшей возможности ускользнуть. Хэрн заявил, что мы должны остаться с ней. Единственное, что мне удалось, так это настоять, что Один хочет, чтобы мы путешествовали по Реке. Это было нелегко. Король попытался выйти из повиновения.
— На воде король будет слишком заметен, — сказал он. — Мы превратимся в большую, малоподвижную мишень для любого варвара с арбалетом. Ты уверена, что наш золотой друг действительно хочет именно этого?
— Да, — твердо ответила я.
И потому король забрал из Шеллинга все лодки. Звитт торчал на берегу и сердито смотрел в нашу сторону. Ничего, ему полезно.
К Танамилу вернулось прежнее расположение духа. Несмотря на все наше беспокойство, нас переполняла исходящая от него радость и веселье, и иногда это вызывало у меня очень странные чувства. Я не могла понять, отчего Танамил так весел, пока однажды он не подошел ко мне и не спросил: «А на этой накидке, которую ты сейчас ткешь, описана первая накидка?» Я сказала, что да. Тогда Танамил улыбнулся и сказал: «В таком случае, я думаю, можно будет использовать ее вместо первой накидки». И я поняла, на что он надеется. Если у этой накидки хватит силы освободить Одного — а могло и хватить, насколько я понимаю, — то и Танамил тоже станет свободен и сможет жениться на Робин, что бы там ни говорил король. Да одна незадача — король собирался жениться на Робин сразу же, как только найдет другого старосту.
Иногда мне казалось, что Танамилу не хватает твердости. Я бы непременно выступила против короля, если бы могла, узы там или не узы. Но потом я вспоминала, как стоял Танамил, когда король уносил накидку — словно у него руки были привязаны к телу. Да, видимо, Кенблит хорошо справилась со своей работой.
Робин отдала Одного мне. Она взяла Гулла и Младшего, а Утенок взял Матерь. Мы двигались по Реке, в сторону великих болот.
Мы двинулись в путь на тридцати небольших лодках, и весь Шеллинг высыпал на берег, поглазеть на нас. Почти весь день мы плыли через болота. Люди короля настреляли там уток, и их приготовили на ужин. Все были расчесаны в кровь — из-за комаров. Мы чуть не потеряли короля в болоте — и в любое другое время я бы только обрадовалась, но сейчас в его лодке сидел Хэрн. Наша лодка была большая и двигалась медленно, поскольку в ней сидели охранники, и мы потеряли остальных из вида. И неудивительно. В этих болотах озера и протоки изменяются каждый год, с каждым половодьем, и они постоянно окутаны легкой голубой дымкой. Это все потому, что здесь из-под земли бъют горячие источники. Они и порождают эту дымку, и из-за них в это время года тут все просто заплетено самыми разнообразными цветами. Но все равно, цветы и туман часто расступались, являя нашим взглядам какое-нибудь голубое озерцо, над которым курился дымок. Всякий раз мы оглядывались в поисках прочих лодок, но не видели никого, кроме всяких диких тварюшек, спешивших скрыться от нас.