— Вы готовы посмотреть показ мод? — с ослепительной улыбкой спросила у него продавщица.
— Разумеется, — он отложил журнал и вытянул ноги. Только бы поскорее убраться отсюда.
— Первым номером идет сарафанчик от нового дизайнера из Нью-Йорка.
О, боги! Она могла бы и помолчать. Он вполне обойдется без ее комментариев. Его заботит только одно: чтобы вещь шла Синди и ей понравилась.
Но, когда Синди медленно вышла из примерочной, одетая в бледно-зеленый сарафан, непривычно обнажавший ее тело, которое Блейк привык видеть в джинсах и рубашке, у него в буквальном смысле отвисла челюсть.
Ее рыжие кудри как нельзя лучше гармонировали с оттенком ткани, туго обтягивающей ее грудь и бедра.
— Ну, как по-вашему? Хорошо?
Синди покрутилась перед большим зеркалом, чтобы рассмотреть свое отражение с разных сторон.
— Мне как-то непривычно, что ноги так открыты. Блейк не понимал, чем она недовольна. У нее великолепные ноги. Не слишком длинные, ведь рост у нее чуть более пяти футов. Но отличной формы, очень стройные.
— Красивое платье, — хрипло прошептал он. — Очень красивое.
— Ты думаешь, Робби обратит на меня больше внимания, если я надену что-нибудь подобное? — застенчиво спросила Синди.
Дьявол, конечно! Если этот книжный червь не слепой. Сам бы Блейк обратил внимание непременно.
Синди теребила подол, не достававший до колена, все еще не уверенная, что такая длина ей подойдет.
— Что тебя смущает? — спросил он.
— Один человек сказал, что у меня острые коленки, с тех пор я их прячу. — Синди перевела взгляд на него, требуя подтверждения.
Блейк вспомнил, что он и был тем самым человеком, который так нелепо пошутил.
— Если это был я, то извини меня. У тебя отличные ноги и колени. Я или лгал, или ты уже выросла и похорошела. — Тут он кивнул продавщице. — Мы берем это.
— Я так и знала, что вам понравится. — Женщина с трудом сдерживала восторг. — У нее отличная фигура, ей можно носить обтягивающие вещи.
— Я немного стесняюсь так одеваться, — робко заметила Синди.
— Вам не следует смущаться, дорогая, — ободряюще улыбнулась ей продавщица. — А теперь пойдите переоденьтесь в черные брюки и топ.
Вскоре Синди вернулась, одетая в черные брюки, низко сидящие на бедрах, и блузку, которая оставляла открытой полоску кожи на животе. Блейк знал, что это модно. И ему нравилось, как это выглядит на других женщинах. Но ему почему-то не хотелось, чтобы Синди в таком виде прогуливалась по улицам Блоссома.
Он раньше и вообразить себе не мог, что скрывается под хлопком и фланелью.
Через десять минут Блейк расплатился. Они купили три пары брюк, три платья — желтое, черное, еще одно черное, и пару черных туфель на высоких каблуках. Продавщица завернула также белую блузку, синюю юбку и босоножки.
— Ты не возражаешь, если я пойду в этом? — Синди посмотрела на юбку, которая была на ней. — Какая-то она узкая.
— Это очень модно, — уговаривала ее продавщица. — Вы в ней бесподобно выглядите.
Блейку пришлось согласиться. Но в душе ему не хотелось, чтобы Синди в такой юбке шла по городу. А почему, он и сам не понимал. Просто он опекает ее, только и всего.
Пока они шли к двери, он пристально разглядывал преображенную Синди.
Эластичная синяя ткань обтягивала ее формы, обычно спрятанные под просторной одеждой. Не найдется мужчины, который, увидев ее, не взглянул бы второй раз.
Если она научится укладывать волосы и нанесет небольшой макияж, то сможет найти себе кого-нибудь получше Робби Бредшоу, решил Блейк, хотя ни разу не видел парня.
Когда они вышли на улицу, залитую послеполуденным солнцем, Синди сказала:
— Мне кажется, что я голая, хоть продавщица и говорила, что это модно. Может, мне вернуться и надеть джинсы?
— Не волнуйся. Тебе надо привыкать к тому, что на тебя будут обращать внимание. Тебе очень идет новая одежда.
Синди просияла, потом обняла его.
— Спасибо тебе.
— Всегда пожалуйста. — Он в ответ обнял ее, провел руками по шелковистой ткани блузки, пригладил ее на спине, где она слегка задралась, и его кровь закипела. Он опустил руки и отступил.
Синди было уже двадцать два, но для него она все еще оставалась ребенком. Сорванцом из его детства.
Женщина-ребенок, балансирующая на грани зрелой женственности. И он должен присматривать за ней, пока она не научится вести себя подобающим образом на данном этапе ее жизни.
— Пойдем. Следующая остановка в парикмахерской.
Колокольчик на двери лучшей в городе парикмахерской возвестил об их приходе. Это было просторное помещение, выкрашенное в желтые и оранжевые цвета. Запахи лаков витали в жарком переполненном зале.
Все изменилось по сравнению с прошлым разом, когда Синди была здесь.
Маленькая женщина с пышными волосами ярко-оранжевого цвета сидела за стойкой администратора. Она подняла голову и мило улыбнулась.
— Мы рады вас приветствовать. Меня зовут Ванда Мей. Чем могу вам помочь?
Синди нерешительно взглянула на Блейка.
— У вас свободен кто-нибудь из мастеров? Нужно сделать стрижку и укладку этой леди, — сообщил Блейк.
— Думаю, найдем. — Ванда Мей просмотрела журнал записи.
Синди оглядывала зал. С каждым посетителем занимался персональный мастер. Только леди с седыми волосами, накрученными на розовые бигуди, дремала в одиночестве под большим желтым феном, да молодая женщина с головой, покрытой квадратиками фольги, листала журнал.
Босые ноги пожилой женщины стояли в тазике с водой. Ей будут делать педикюр, догадалась Синди.
Все в парикмахерской казалось Синди удивительным. И совсем не таким, как ей помнилось по прежним посещениям. Синди не верилось, что она сможет стать такой же роскошной женщиной, как и присутствующие здесь дамы.
Может, эта проблема уже стала ее прошлым? Ей не помешает немного уверенности.
Ванда Мей, изучая журнал, нахмурила брови, то и дело приглаживая свои неоново-оранжевые волосы.
— У нас сейчас много посетителей, все мастера заняты, но я сама займусь вами.
О, нет. Синди даже представить себе не могла, что выйдет отсюда с волосами такого же кислотного оттенка.
Она потянула Блейка за рукав к выходу. Но не тут-то было.
Мужчина наклонился над стойкой и заглянул в книгу записей посетителей.
— Может быть, пока сделать ей маникюр или педикюр? — предложил он. — А потом освободится кто-нибудь из мастеров?
— Я сама все сделаю, — улыбнулась Ванда Мей. — Можете не волноваться.
— Отлично. — Блейк пошел к двери. — Когда мне вернуться?
— Подходите часам к пяти. Мы сделаем из нее картинку.
Синди глядела, как Блейк выходит из салона, и была готова броситься за ним. Во что она ввязалась?
— Вам надо подождать несколько минут, — Ванда Мей просияла улыбкой. — Маникюрша займется вами, как только закончит с предыдущей клиенткой. А пока вы можете присоединиться к нашему детскому пулу.
Синди побоялась переспросить, что такое детский пул. Она слышала только о детских ваннах.
— Тамми Райт, одна из девушек Блоссома, должна родить ребенка в конце августа. По слухам, доктора обещают мальчика, но никому не говорите об этом.
Синди знала Тамми, они вместе учились в школе. Хотя вне занятий они не общались, Тамми была одной из немногих девочек, которых Синди считала своими подругами.
Ванда Мей перелистала списки.
— Взнос всего два доллара. Вам нужно выбрать день и время, которые остались свободными. И написать, кто, по-вашему, у нее родится: мальчик или девочка. Победитель получает две сотни долларов.
Синди покопалась в кошельке и протянула Ванде деньги. Потом решила, пусть будет двадцать восьмое августа. Она слышала, что дети в основном рождаются среди ночи, а потому выбрала время между полуночью и шестью утра. А поскольку Ванда упомянула, что доктора обещают мальчика, Синди решила, что так оно и должно быть.