Пальчик ничего не ответил и весело зашагал вслед за братьями.
«Я увидел то, что хотел увидеть, — думал он, — и узнал то, что хотел узнать. А больше мне ничего и не надо».
IIIНаконец братья дошли до королевского дворца.
На воротах они увидели большое объявление о том, что король обещает руку принцессы и пол-королевства человеку любого рода и звания — будь то дворянин, горожанин или даже простой крестьянин, — если только он исполнит два желания его величества: срубит дуб и выкопает колодец.
Но так как охотников оказалось очень много, а после каждого неудачного удара топора и взмаха кирки дуб разрастался всё шире и гранит становился всё твёрже, то под большим объявлением король приказал повесить маленькое, написанное красными буквами.
Вот что было сказано в этом объявлении:
«Да будет известно всем, что его величество король в своей неисчерпаемой милости повелел отсекать правое ухо всякому — будь то крестьянин, горожанин или даже знатный дворянин, — кто вызовется срубить дуб и вырыть колодец, но не сделает ни того, ни другого.
Его величество надеется, что это маленькое наказание послужит к исправлению нравов и отучит дерзких браться не за своё дело».
Для большей убедительности вокруг объявления было прибито десятка два отрезанных ушей с указанием имени и звания их бывших владельцев.
Прочтя это объявление, Пьер засмеялся, закрутил усы, поглядел на свои огромные жилистые руки, потом повертел топор над головой и одним махом срубил самую толстую ветку заколдованного дерева.
И сейчас же вместо неё выросли две ветки, каждая вдвое больше и толще срубленной.
Королевская стража схватила несчастного и тут же на месте отрубила ему правое ухо.
— Эх ты, простофиля! — сказал Поль. — Разве так надо браться за дело?
Он медленно обошёл вокруг дерева, высмотрел узловатый корень, вылезший из земли, несколько раз примерился, а потом с одного удара перерубил корень пополам.
И в то же мгновение два огромных новых корня вырвались из-под земли, и каждый из них дал по крепкому молодому побегу, сразу же покрывшемуся листьями.
— Схватить этого негодяя! — закричал в бешенстве король. — Он заслуживает того, чтобы ему отрубили оба уха.
Сказано — сделано. Поль не успел и за ухом почесать, как у него уже не было ушей — ни правого, ни левого.
Тут выступил вперёд Пальчик и сказал, что тоже хочет попытать счастья.
— Гоните прочь этого недомерка! — закричал король. — А если ему так уж хочется избавиться от своих ушей, отрубите их сейчас же, и пусть он убирается на все четыре стороны.
— Простите, ваше Величество, — сказал Пальчик, — король должен быть верен своему слову. Я тоже хочу испытать свои силы, а уши отрубить вы мне всегда успеете.
— Ладно, попробуй! — вздохнув, сказал король. — Но берегись, как бы я не приказал в придачу к ушам отрезать тебе и нос!
Однако и эта угроза не испугала Пальчика. Он достал из своего кожаного мешка топор, не без труда насадил его на топорище, которое было чуть ли не больше самого Пальчика, и звонко крикнул:
— Руби, топор!
И топор принялся за дело. Он рубил, колол, крошил, рассекал. Щепки так и летели во все стороны — направо, налево, вверх и вниз. Не прошло и четверти часа, как от дуба осталась только куча дров. Дров было так много, что ими потом целый год топили дворцовые печи.
Когда дерево было срублено и расколото, Пальчик подошёл к балкону, на котором сидели король и принцесса, и, низко поклонившись, сказал:
— Довольны ли вы своим покорным слугой, ваше Величество?
— Не совсем, — ответил король, хотя на самом деле он не мог прийти в себя от изумления и радости. — Мне нужен ещё колодец. Если у меня не будет колодца, у тебя не будет ушей.
— Соблаговолите указать место, которое вам нравится, — сказал Пальчик, — и я попытаюсь ещё раз доставить удовольствие вашему Величеству.
Король с принцессой и придворными спустился во двор. Королю подали бархатное кресло, а принцесса уселась на золочёной скамеечке у его ног. С тревогой и любопытством поглядывала она на этого маленького человека, который добивался высокой чести стать её мужем.
— Ну, принимайся же за дело! — сказал король и указал место, где уже многие безуспешно пытались вырыть колодец.
Нимало не смущаясь, Пальчик вытащил из кожаного мешка кирку, насадил её на рукоятку и звонко крикнул:
— Долби, кирка!
И кирка принялась долбить и дробить камень так, что осколки гранита полетели во все стороны.
Не прошло и четверти часа, как посреди двора, в гранитной скале, был выдолблен глубокий-преглубокий колодец.