— А по-моему, это удивительная страна.
— Она могла бы быть удивительной, будь здесь хоть что-нибудь стоящее. Но земля страдает от засухи, индейцы враждебны, а люди изнурены постоянной борьбой за выживание.
— Но видимо, кому-то здесь все же нравится, иначе некому было бы построить город.
— На Запад люди приезжают за деньгами, а когда мужчины делают деньги, они готовы на любые лишения. Но большинство женщин, которых я знаю, мечтают поскорее отсюда уехать.
— А вы? Вы тоже мечтаете уехать?
Вопрос застал Марка Ли врасплох. Какое-то время он молчал. Потом одарил Кристин обаятельнейшей улыбкой.
— У меня нет намерения провести здесь всю жизнь. Я собираюсь вернуться в Чикаго, причем очень скоро, возможно, завтра или послезавтра. Мы можем поехать на Восток вместе.
Кристин промолчала. Она не привыкла делать поспешные выводы, это было не в ее характере, но что-то в Марке Ли показалось ей фальшивым. Более всего девушку насторожило то обстоятельство, что адвокат явно хотел, чтобы ей здесь не понравилось, и готов был отправить ее обратно хоть завтра. С чего бы это?
Отель — длинное двухэтажное здание с узкими окнами — находился на углу улицы. Здание было новым, но не таким красивым, как отель в О-Клэре, в котором Кристин останавливалась, когда ездила туда с Фердом и его семьей. Но сейчас это не имело значения. Кристин мечтала только о комнате с замком, чтобы можно было запереться, и о кровати, чтобы рухнуть на нее и уснуть.
За регистрационной конторкой ее встретил портье — невысокий щеголеватый мужчина, гладко причесанный на прямой пробор. Он протянул Кристин раскрытую книгу регистрации постояльцев и услужливо подал ей ручку, предварительно обмакнув перо в чернильницу.
— Распишитесь, пожалуйста.
— В номере есть свежая вода? — спросил Ли.
— Да, конечно. Есть также кувшин горячей. Я приказал все приготовить, как только услышал, что пришел поезд.
— Очень любезно с вашей стороны, — пробормотала Кристин.
— Надеюсь, мэм, вам понравится в нашем отеле. Марк Ли легонько подтолкнул Кристин к лестнице:
— Я провожу вас до двери. Ваш номер — сто четыре, это вторая дверь направо. — Он отпер дверь, распахнул ее перед Кристин и передал ей ключ. — Ваш багаж скоро будет здесь. Через несколько часов я вернусь и отведу вас пообедать. В отеле превосходный выбор блюд, здешний повар служил в «Савое» в Денвере.
— Благодарю за любезное предложение, мистер Ли, но я бы предпочла остаться в номере. Мне кажется, я могу проспать целые сутки.
— Жаль, что вы ко мне не присоединитесь, но я вас понимаю. Попрошу портье, чтобы вам подали обед в номер. — Он указал на длинный шнур с кистью на конце. — Как захотите перекусить, просто дерните разок-другой за этот шнур. В кухне прозвенит звонок, и вам все принесут в номер.
Кристин чувствовала себя неловко: пребывание Марка Ли в ее номере нарушало все нормы приличия, пусть даже дверь в коридор оставалась открытой. Однако сам адвокат, казалось, совсем об этом не задумывался. Прежде чем уйти, он тщательно осмотрел номер.
— Надеюсь, вам будет здесь удобно. Утром я зайду за вами и провожу в контору, где мы обсудим вопросы, касающиеся вашего наследства. Если я зайду в восемь — это не слишком рано?
— Мистер Ли, вам вовсе не обязательно за мной заходить. Если вы сообщите мне адрес, я и сама прекрасно найду дорогу в вашу контору.
— Ну что вы, я с удовольствием провожу вас. И не беспокойтесь по поводу счета за отель. Это входит в мой гонорар за решение ваших юридических проблем.
Хотелось бы знать, каким он будет! Конечно, Кристин об этом не спросила, но, несмотря на усталость, тотчас же об этом подумала.
— Спасибо, что встретили. До завтра, увидимся утром.
— Всего хорошего, мисс Андерсон.
Как только за адвокатом закрылась дверь, Кристин сразу же заперла ее и оставила ключ в замке. Наконец-то она одна — впервые за последние три дня и две ночи! Девушка сняла шляпку и повесила ее на крючок у двери. Ей казалось, что пол у нее под ногами все еще покачивается.
В дверь громко постучали. Оказалось, доставили багаж. Двое мужчин внесли чемодан и сундук в номер, поставили у самой двери и поспешно удалились.
Какое же это блаженство — с головы до ног вымыться теплой водой! Поскольку полотенца и мыло в отеле предоставлялись, Кристин не стала доставать из чемодана свои собственные. Надев ночную рубашку, девушка тщательно расчесала волосы и заплела косу. Любопытство пересилило усталость, и Кристин выглянула в окно. Главная улица ее разочаровала, как, впрочем, и весь город. Он казался слишком новым, каким-то даже недостроенным.
Предстоящий день тревожил неизвестностью, но Кристин запретила себе думать о том, что ее ждет. Сунув под подушку сумку с деньгами и пистолетом, девушка забралась в постель и уснула крепким, без сновидений, сном.
Марк Ли вернул в отель взятую напрокат коляску, а сам пошел пешком. До дома Форсайта было два квартала. Белый двухэтажный особняк в викторианском стиле, по всему периметру опоясанный открытой верандой, стоял посреди просторного ухоженного двора. Весь участок площадью около акра был обнесен белой дощатой изгородью. При доме имелся каретник.
Ли постучал дверным молотком в массивную двустворчатую дверь. Ему пришлось несколько минут подождать, прежде чем на пороге появилась миловидная женщина с густыми каштановыми волосами и гладким, без единой морщинки, лицом. Рут де Бери была экономкой полковника Форсайта, но Ли подозревал, что этим ее роль не ограничивается. Безукоризненно воспитанная, всегда ухоженная, она исполняла и обязанности хозяйки дома, если полковнику случалось принимать у себя какого-нибудь важного гостя.
— Добрый день, миссис де Бери.
— Здравствуйте, мистер Ли. Входите, по-моему, полковник вас ждет.
Ли оставил шляпу на вешалке в прихожей и вслед за экономкой прошел по небольшому коридору в комнату, которую полковник называл кабинетом.
Форсайт был не один. Он с увлечением беседовал с Делом Гомером и Майком Брузой. Оба эти субъекта не вызывали у Ли симпатий, и он им не доверял.
Майк Бруэа — черноволосый коренастый коротышка с непропорционально длинными руками — при каждом удобном случае пускал в ход свои волосатые кулаки. Жестокий и беспринципный по натуре, он предпочитал играть на стороне победителя. Майк давным-давно решил для себя, что полковник Форсайт — малый не промах и далеко пойдет, и это Майка вполне устраивало. Ему оставалось только идти бок о бок с полковником и попутно собирать информацию, которая в один прекрасный день поможет ему свалить короля.
Майк мечтал стать служителем закона, а то и шерифом — его привлекала сопряженная с этой деятельностью власть. А уж когда он дорвется до власти, тогда уже он сам, Майк Бруза, станет учить уму-разуму всяких надутых выскочек, включая и полковника Форсайта.
Что касается Дела Гомера, то Марку Ли еще не доводилось встречать подобных типов. Ли считал этого субъекта смертельно опасным, как затаившаяся змея. В противоположность Брузе Гомер отличался педантичной аккуратностью и чистоплотностью. Гладко выбритый, с холодными серыми глазами и напомаженными усами, высокий и широкоплечий, Дел Гомер никогда не терял самообладания. Когда события развивались не так, как ему хотелось бы, Дел Гомер не болтал лишнего, предпочитая уходить в тень и выжидать. Но рано или поздно подавляемый гнев прорывался наружу дикой вспышкой насилия — ужасной своей внезапностью. Это был человек хладнокровный и начисто лишенный совести. Он мог без колебаний убить противника и переживал бы по этому поводу не более, чем из-за раздавленного комара. Но у Дела была одна слабость: он безнадежно влюбился в женщину, которая не отвечала ему взаимностью и смотрела на него, точно на пустое место.