— То есть камердинером твоего хозяина? — переспросил Энтони. — Его сегодня не было. Я это заметил. Где он?
— Миссис Раштон прогнала его. Взашей, без рекомендаций и жалованья. Так па сказал. Мистер Фитч был ужасно зол. Эмелин и Энтони переглянулись.
— Интересно, — тихо протянула она.
— Продолжай, — велел Энтони мальчику.
— Еще папа говорил, что Нэн, одна из горничных, сказала, будто мистер Фитч вел себя как-то странно в тот день, когда его уволили. Она как раз пересчитывала простыни в бельевой. Фитч не заметил ее, когда вышел из гардеробной хозяина с чем-то маленьким, завернутым в галстук. Положил в свой саквояж и ушел.
— Но почему Нэн промолчала? — удивился Энтони. Мальчик пожал плечами.
— Мы все знали, что Фитча только что не вытолкали из дома, без рекомендаций и денег. Вот Нэн, стало быть, и решила, что он кое-чем поживился, чтобы протянуть, пока не найдет работу. Только работу он вряд ли отыщет, без рекомендаций-то!
— Мог Фитч иметь доступ к ключам, которые теперь перешли к миссис Раштон? — спросила Эмелин. — И сделать дубликат?
Немного подумав, мальчик кивнул:
— Почему бы нет? Восковых свечей в доме полно. Снял слепок — и всего делов. Да хоть тыщу раз это делай! Ключи-то вот они, рядом. Улучи минутку и валяй!
— То есть как это? — вмешался Энтони.
Парень удивленно поднял брови:
— Во время их каждодневных встреч наверху.
— Каких еще встреч? — удивилась Эмелин.
— Вскоре после приезда миссис Раштон велела Фитчу давать ежедневные отчеты о здоровье хозяина. Вот они и встречались два-три раза в неделю в одной из верхних спален. И все вдвоем. Больше там никого и не было.
Эмелин ощутила, как стало горячо щекам. Она боялась встретиться глазами с Энтони.
— Понимаю.
Мальчик недоуменно поднял брови.
— Я однажды подслушал, как Фитч сказал па, что миссис Раштон не… не… несъедобна.
— Несъедобна? — в недоумении переспросил Энтони.
— Нет, не так… Наоборот. Это когда едят много…
— Ненасытна? — странно сдавленным голосом осведомился Энтони.
— Да, сэр! — обрадовался парнишка. — Именно! Мистер Фитч сказал, что миссис Раштон ненасытна. Любого мужчину измотает, уж это факт.
— Папа дал тебе адрес Фитча? — поспешно осведомилась Эмелин.
— Сказал, что у Фитча маленький дом на Уайт-стрит, — сообщил ребенок и, неожиданно заволновавшись, робко спросил:
— А вы мне заплатите, сэр? Па пообещал, что вы точно заплатите, раз обещали.
— Не беспокойся, малыш, — кивнула Эмелин, ослепительно улыбаясь Энтони. — Мистер Синклер будет счастлив тебя наградить.
Энтони ответил хмурым взглядом, но все же послушно вытащил из кармана несколько монет. Мальчишка схватил добычу, счастливо ухмыльнулся и умчался. Энтони смотрел вслед, пока он не исчез за углом.
— Кажется, Тобиас упоминал о том, что в тех случаях, когда миссис Лейк предлагает уплатить за информацию, дело кончается тем, что приходится раскошеливаться ему, — сообщил Энтони, поднимая брови. — Похоже, выманивать деньги у мужчин — это наследственный дар.
— Записывайте все расходы, сэр. Мы сведем баланс, когда клиенты рассчитаются, — объявила Эмелин, принимаясь натягивать перчатку, которую стянула, когда пыталась нащупать пульс у Энтони. Но тут же замерла, с удивлением обнаружив, что пальцы дрожат.
Энтони едва не раздавили…
Оказывается, ее все еще трясет от страха. Пришлось немало потрудиться, чтобы справиться с перчаткой.
— Эмелин, тебе плохо?
Это оказалось последней каплей. Он вел себя так, словно ничего не случилось! Поэтому она накинулась на него.
— Тебя могли убить! Понимаешь, убить!
— Но ничего же не случилось, — удивился Энтони.
— Знаю. Мало того, ты спас мальчику жизнь, но тебя могли убить!
— Эмелин, не думаю…
— Что бы мне оставалось делать, если бы чертовы колеса переехали тебя? — взвизгнула она, едва удерживаясь от слез. — Мне невыносимо думать об этом, понимаешь?
— По-моему, тебя слышно за две улицы, — уговаривал он.
— Ох, Энтони, я так перепугалась…
Она с тихим криком бросилась ему на шею, обнимая и крепко прижимаясь к груди. Потрясение оказалось слишком велико. Энтони на миг закрыл глаза, но, тут же взяв себя в руки, стиснул Эмелин так сильно, что она едва могла дышать.
— Эмелин, — хрипло пробормотал он. — Эмелин…
Он сам не помнил, как потянул за ленты модной шляпки, сбросил ее за спину Эмелин и впился в розовые губки с безумной, дикой страстью, ошеломившей девушку. Возмущение мигом растворилось в наплывающих волнах жара. Она так долго мечтала об этой минуте, пыталась представить, что почувствует, когда Энтони поцелует ее. Но действительность превзошла любые ожидания. Рот Энтони был настойчивым, горячим, требовательным. Он чуть приоткрыл его, обводя кончиком языка ее губы. Девушка затрепетала, безвольно отдаваясь его воле. Он прильнул к ней так тесно, что она ощущала все контуры его сильного тела.
Энтони слегка пошевелился. Пальцы его скользнули по ее спине к изгибу бедра. Напряженная плоть уперлась ей в живот.
Два года назад Эмелин упросила тетку прояснить ей некоторые детали физической страсти между мужчиной и женщиной. Кроме того, она внимательно рассматривала эротические росписи греческих ваз, увиденных в Риме. Но никакой опыт не подготовил ее к этому чувственному исступлению, которое она испытывала сейчас… не говоря уже о тугом неподатливом коме в брюках Энтони.
Он с трудом оторвался от ее губ, запрокинул ей голову и стал целовать шею. Голова Эмелин пошла кругом. Сама земля, на которой она стояла, казалось, вот-вот разойдется под ее ногами.
— Энтони…
— Господи Боже!
Энтони резко оборвал поцелуй и отскочил, тяжело дыша.
— Прости, Эмелин. Не знаю, что на меня нашло. Могу только искренне извиниться…
— Нет.
Она зажала ему рот ладонью, чтобы заставить замолчать.
— Клянусь сэр, если будете рассыпаться в сожалениях, я никогда вас не прощу.
Энтони долго изучал ее лицо, прежде чем слегка расслабиться, В глазах его загорелся теплый свет. Ощутив, как приподнялись уголки его губ, она осторожно отняла ладонь.
Несколько секунд они молча стояли посреди улицы, глядя в глаза друг другу.
— Энтони? — задыхаясь, пробормотала девушка.
— Пойдем.
Энтони подхватил ее под локоть и подтолкнул вперед.
— Нужно спешить. Тобиас и миссис Лейк должны узнать о Фитче.
— Да, разумеется, — пробормотала она, гадая, всем ли мужчинам удается так быстро перейти от слепящей страсти к полному спокойствию. Впрочем, может, Энтони вовсе и не испытал той бури эмоций, которую только что пережила Эмелин в его объятиях? В конце концов, это ее первый настоящий поцелуй. Те, сорванные украдкой в римских садах или на верандах, в счет не шли и, скорее, могли считаться любопытными экспериментами, не более. Результаты были интересны, но не особенно вдохновляли. И уж разумеется, не воспламеняли ее чувств так, как этот поцелуй.
Энтони, с другой стороны, на два года старше и к тому же человек светский. Он, вне всякого сомнения, ласкал других женщин так же пламенно, и не раз.
Какая ужасная мысль!
Бедняжка сжалась от тоски, живо представив роковую красотку в объятиях Энтони, но в этот момент мельком заметила предмет, брошенный в нее кучером.
— Едва не забыла! — воскликнула она, останавливаясь. — Он что-то швырнул в меня, пролетая мимо.
— Кто? Чертов кучер?
Энтони проследил за направлением ее взгляда. Лицо его мигом окаменело.
— Похоже на камень. Пропади он пропадом, этот мерзавец! Он мог попасть в тебя!
— К нему что-то привязано.
Эмелин подбежала к тому месту, где лежал камешек, завернутый в бумагу и перевязанный ниткой.
— Это записка! — крикнула девушка, разворачивая бумагу.
Энтони встал у нее за спиной и, заглянув через плечо, прочел:
«Не лезьте в это дело. Где было одно убийство, может случиться и второе».
Глава 17
— Мы полагали, что кучер пытался раздавить сына садовника — возможно, затем, чтобы помешать ему поговорить с нами, — закончил Энтони, оглядывая людей, собравшихся в маленьком кабинете Лавинии. — Но скорее всего он попросту не заметил мальчика, поскольку все усилия сосредоточил только на том, чтобы доставить записку. Может, следил за нами и воспользовался представившейся возможностью.