Как бы то ни было, Бикклшифт отсутствовал, и я позвонил душеприказчику, который мычал и охал, но в конце концов согласился встретиться со мной во второй половине следующего дня.
Когда Мидж вернулась из деревни, я ничего ей не сказал и даже не упомянул, как покорежились мои гитары, как необъяснимо сжались их струны — даже стальные. Прежде чем изложить свои доводы, я хотел собрать факты. Мидж как будто одолевали собственные мысли, и она думала, что я еду в Бэнбери купить ноты.
Я провел бессонную ночь, и Мидж тоже ворочалась, но во сне. Она что-то бормотала и металась, ее руки сжимали одеяло, словно она боялась нырнуть в какую-то пучину.
На следующее утро мои нерешительные попытки пробиться сквозь ее отчуждение закончились ничем, и вина в этом так же на мне, как и на Мидж: мы напоминали двух отупевших боксеров, уже не способных даже видеть друг друга, не то что нанести удар. Только позже в тот же день, когда я отъезжал от коттеджа, мои мысли (и энергия) снова обрели форму. Да, было облегчением уехать из этого места.
Когда по пути обратно я проезжал Кентрип, он показался мне пустынным, и я посмотрел на часы. Было около шести — я и не заметил, что уже так поздно. Магазины закрылись, и жители, видимо, уже сидели за ужином. Солнце словно решило напороться на холмы.
Через деревню, в лесные просеки. Скоро буду дома. И возник вопрос что же это за дом? Ответ лучше всех мог знать Майкрофт.
Я держал ровную скорость, радуясь, что скоро снова буду с Мидж, и надеясь, что на этот раз она выслушает меня, узнает все, что рассказал мне Огборн. Нет, я заставлю ее выслушать. В каком бы настроении она ни была, ей придется подчиниться. И тогда мы вместе выясним темные намерения Майкрофта.
Меня странно нервировала мрачная глубина леса по сторонам от дороги.
Вот показался Грэмери, его стены манили белым в медленно остывающих лучах солнца Сад играл прекрасными цветами. Только подъехав ближе, я заметил, что цветы словно поблекли, а кирпичная кладка обнажила свои скрытые изъяны. Я загнал машину на место и перегнулся через забор.
Из коттеджа слышалось, как звонит телефон.
Дверь была закрыта, и меня это удивило. Мидж любила, чтобы свежий воздух гулял по комнатам поднимался по лестницам, она обожала открывающийся из кухонного окна вид сада.
Но телефон все звонил.
Быстро отперев дверь, я толкнул ее, но встретил какое-то сопротивление. Толкнув сильнее, я все же открыл ее и шагнул через порог; глаза не сразу привыкли к темноте внутри. Темнота как-то неестественно медленно уступала льющемуся у меня из-за спины свету.
Я позвал Мидж, хотя почти не сомневался, что ее нет: входная дверь заперта, телефон звонит... Было и кое-что еще: почти осязаемый холод ее отсутствия. Сырой воздух наполняли только непрерывные звонки телефона.
Я прошел к лестнице, подумав, что это могла звонить Мидж, чтобы сообщить мне, где она. Но куда она могла деться без машины?
Я взбежал по лестнице, уверенный, что не успею снять трубку, и схватил ее на середине трели.
В ухо мне захрипели помехи, так что я отдернул голову.
— Алло... алло?..
Голос за помехами еле слышался: как будто звонили с удаленного поля боя и вокруг гремела канонада. Я постучал трубкой по ладони, чтобы растрясти угольные крошки в телефоне, и на какое-то время отдаленные пушки замолкли.
— Ты меня слышишь? — донесся знакомый голос.
— Да. Это ты, Вэл?
Ее голос оставался где-то вдали.
— Майк! Майк, Мидж с тобой?
— М-м-м, нет. Я сам только что вошел, и ее что-то нигде не видно.
— Возможно, это даже лучше: я все равно хотела поговорить не с ней, а с тобой.
Шею мне сковал холодок дурного предчувствия.
— В чем дело? — спросил я с деланной небрежностью.
— Я сама не уверена. Это все в самом деле довольно странно.
Прекращение огня вдруг отменили, и Вэл почти потерялась в грохочущем шквале.
— Ты слышишь меня, Майк?
Я слышал, но еле-еле.
— Ужасная связь.
— Погоди, Вэл, — крикнул я в микрофон и снова постучал по трубке, на этот раз сильнее. Треск остался, но стал хотя бы не таким оглушительным. — Ладно, что ты хотела мне сообщить?
— Тебе может это показаться очень странным.
— Да ну? — Я кисло улыбнулся.
— Это касается картины Мидж — изображения Грэмери.
— Продолжай, — насторожившись, сказал я.
— Когда я впервые увидела ее, прежде... прежде чем она пропала, что-то словно ударило меня. Я почувствовала, как будто уже видела эту картину... — На секунду-две помехи заглушили ее слова. — Не помню где. Я убедила себя, что это своего рода самообман после утомительной поездки. Я уже видела ту же картину во плоти, так сказать, когда приехала в коттедж тем вечером. И заключила, будто бы то, что приняла за дежа вю, на самом деле было ассоциацией реальности с фантазией на картине...
— Вэл, эта линия сейчас нас совсем разъединит...
— Хорошо, перехожу к делу. Майк, найди копию книжки, что Мидж иллюстрировала несколько лет назад...
Вэл снова потерялась за оглушительным треском. Шум немного улегся, когда я еще раз постучал трубкой. Моя ладонь уже покраснела от ударов.
— Извини, я прослушал. О какой книжке ты говоришь?
— Она называется «Королевство колдуна», знаешь ее?
— Да, помню.
— Так вот, открой страницу двадцать семь.
— Что?
— Посмотри внимательно, и увидишь, что я имею в виду...
Я отдернул трубку от уха — так в ней взорвались помехи. Как будто на другом конце случилось прямое попадание.
— Майк... ты меня слышишь?
— Еле-еле.
— Ты слышишь?..
— Знаешь, Вэл, — крикнул я, — лучше я перезвоню тебе потом!
— ...На иллюстрации...
— Ладно, ладно!
Не знаю, услышала ли она мое торопливое прощание, но я с облегчением повесил трубку.
И ни на мгновение не задерживаясь в прихожей, чтобы обдумать сказанное Вэл, тут же направился в круглую комнату, где стоял книжный шкаф.
Я осмотрел корешки, но не нашел того, что искал. Впрочем, у нас было множество книг, и Мидж не выставляла особо те, что сама иллюстрировала Следующим местом, куда я заглянул, была гостевая комната, где мы хранили основную часть своей библиотеки. Я пробежал глазами по полкам и вскоре наткнулся на «Королевство колдуна».
Это было скромное издание, сказка о волшебниках и ведьмах, о колдунах и драконах, рассчитанная на детей от пяти довосьми лет, и, как мы узнали от издателя, книгу покупали многие взрослые ради ее иллюстраций. Эта детская сказка очень шла к кофейным столикам.
Я подцепил пальцем корешок и вытащил книгу. Хотя в комнате не было темно, я поднес находку к окну.
Лес снаружи казался неподвижным и густым.
Я пролистал страницы в поисках двадцать седьмой, сочные краски иллюстраций мелькали калейдоскопическим узором.
Двадцать седьмая.
Я разгладил страницу.
Главное место на картинке занимал белый замок с множеством башен. Я смутно припомнил сюжет сказки: это был зачарованный замок, где жил волшебник, самый главный в окрестных землях, но старый и больной, и этот волшебник спешил найти достойного наследника, пока темные силы, что рыскали по лесам и оврагам, не захватили всю территорию.
Я нахмурился, не в состоянии увидеть связь с последней картиной Мидж. То есть пока не пригляделся внимательнее.
На переднем плане иллюстрации была маленькая деревушка гномов с мухоморами вместо домов и выложенной яркими камушками улицей. Сами гномы были довольно веселой компанией. А за деревней начинался лес, буйный и гуашно-зеленый. Но очень похожий на настоящий за окном, неподвижный и очень густой.
За светлеющими очертаниями холмов из-за леса снова появлялась дорога, а возвышение на одном из холмов было самим замком, и на самой высокой башне виднелась крохотная, но отчетливая фигурка древнего колдуна.
В лесу была видна маленькая полянка, и на ней стоял крохотный, но детально прорисованный коттеджик. Часть его была закругленной.