И Бушмейстер и Радикс оба промолчали. Мальчик взял снова ножницы и опять принялся за свою хоть и не трудную, но зато полную всяких неожиданностей работу.
Наконец он кончил. Бушмейстер плясал на этот раз даже дважды. Илюша с удовлетворением посмотрел на то, что у него получилось после того, как Бушмейстер отплясал второй раз, и убедился, что все так и вышло, как он решил заранее.
— Молодцом! — сказал Радикс. — Ты рассудил правильно.
Бушмейстер страшно зашипел, потом громоподобно захохотал, сложился еще раз по-старому и мгновенно исчез.
— Счастье твое, — сказал Радикс, — что он был сегодня в таком хорошем настроении и был до того любезен, что окрасился даже в разные цвета.
— Да, — подхватил Илюша, — без этого я бы никогда не догадался.
— Это только для тебя, — наставительно произнес Радикс, — а то его нипочем не упросишь. Дело в том, что в самой своей сущности он ведь пленка, вроде мыльного пузыря. И в этом-то вся его сила. А это уж только для того, чтобы ты догадался, что происходит, когда его режешь[13]. Мы уже упоминали в Схолии Пятой о топологии. Теперь я могу тебе еще сказать, что наш Бушмейстер имеет к этой науке касательство самое непосредственное. Знай, что наука эта весьма была обогащена трудами советских топологов, из числа которых следует назвать П. С. Александрова, Л. С. Понтрягина и П. С. Урысона.
— 141 —
— Только вот еще что, — не совсем уверенно начал Илюша (видно было, что Бушмейстер сильно озадачил его и не выходил у него из головы). — Разве нельзя все-таки как-нибудь из Бушмейстера вырезать двух Бушмейстеров?
Радикс снопа подал Илюше маленького бумажного Бушмейстера, которого они склеили в начале разговора.
— Посмотри, — сказал он, — внимательно. Если мы начнем делать его ленту все шире и шире, то, как ты думаешь, что из этого получится?
— Очень скоро придется остановиться, потому что изгиб мешает расширять ленту.
— Другими словами, — продолжал- Радикс, — если мы будем расширять ленту, то Бушмейстер пересечет самого себя. Не так ли?
Илюша не мог не согласиться с этим.
— Скажи, пожалуйста, — начал снова Радикс, — ты помнишь арабскую сказку о том, как один рыбак закинул однажды сеть в море и вытащил мертвого осла, а затем судьба послала ему кувшин, набитый песком, а на третий раз — бутылку, запечатанную волшебной печатью Сулеймана, и когда он ее откупорил, из нее пошел дым до самых облаков, который превратился в грозного джинна?
— Ну еще бы! — сказал Илюша. — Я даже в кино эту сказку видел.
— А бутылку ты видел?
— Видел. Бутылка самая обыкновенная. А вот джинн, когда он вылез…
— Да нет! — сказал Радикс. — Ты, верно, не разглядел. В том-то вся сила, что эта бутылка не совсем обыкновенная. Вот она! Пожалуйста, посмотри.
Илюша обернулся и увидел, что на столе стоит очень красивая бутылка прозрачного лилового стекла, самой странной формы. Сперва Илюше даже показалось, что это кувшин, но, посмотрев внимательней, он заметил, что ручка этого «кувшина» была наглухо приделана к его горлышку, так что отверстия, при помо—
— 142 —
щи которого бутылку наполняют жидкостью или выливают из нес жидкость, в этой бутылке не было. Между тем внутри бутылки что-то находилось. Илюша осторожно взял бутылку (вот она нарисована на картинке, смотри!), перевернул ее вверх дном и обнаружил, что в донышке бутылки находится отверстие и в него вставлена довольно широкая пробка, а на ней печать с каким-то таинственным знаком. (И печать нарисована, погляди!)
— Вот так бутылка! — невольно произнес Илюша, рассматривая печать. — А можно ее открыть?
— Сделай милость, открывай.
Илюша осторожно ухватился за выступавший немного краешек пробки. Оказалось, что, несмотря на таинственную печать, пробку очень легко вынуть. Но когда он вытащил пробку, за ней потянулось что-то еще, что напомнило Илюше паука.
— Фу! — сказал Илюша, бросив пробку на стол. — Тут уж пауки завелись!
Однако то, что он бросил на стол, вдруг встало на свои паучьи ножки и оказалось крохотным колченогим человечком, который очень недовольно пробормотал сквозь зубы:
— Разрешите представиться: Салуникур Салуникурыч Салуникуриади. Нельзя сказать, чтобы вы были очень вежливы!
Илюша удивленно взглянул на человечка. Оказывается, пробка была его головой, а таинственная печать — его странным личиком.
— Извините, — растерянно пробормотал Илюша, — я не знал…
— Так что же вам, собственно, от меня угодно? — недовольно спросил Салуникур Салуникурыч.
13
Если ты, любезнейший читатель, будешь делить Бушмейстера на пять частей, то раздели бумажку на пять полосок и, начиная слева, выкрась так: красная, белая, синяя, серая, зеленая. В этом случае бумажку лучше взять длиной 40 см, а шириной 5 см.