— Дуб! Того... к лесовику... шагай!
Вот, оказывается, какое дерево приютило на ночь и ведьму, и зайца...
Да, это был дуб Соловья-разбойника. Много столетий тому назад он зеленел пышной листвой. А молодой тогда еще его хозяин нежной соловьиной трелью заманивал под приветливые ветви путников и оглушал их разбойничьим свистом...
Пока заяц Павлик скакал сломя голову, пока сухой дуб ломился сквозь густые заросли, Баба Яга была уже над Поляной Боровиков. Сделав над ней круг и не обнаружив ничего опасного для себя, приземлилась в самом центре леса.
Это была очень красивая поляна. Вокруг, как бы охраняя ее, стояли грибы-боровики, такие огромные, каких больше нигде не встретишь.
Но Баба Яга даже не обратила на них внимания. Она подбежала к маленькой зеленой хатке, которая утопала в траве и крыша которой была удивительно похожа на грибную шляпку.
Хоть давно уже рассвело, но в хатке было темно. А такого раньше никогда не бывало, ни разу за триста лет. Всегда за оконцами горели огоньки светлячков, вокруг зеленых стен порхали бабочки, на крыше пели песни птицы...
До сих пор Баба Яга знала об этом домике только понаслышке, даже издали смотреть не осмеливалась: как и все злые колдуны и колдуньи, боялась доброго лесовика. И вот впервые за триста лет она приблизилась к его жилищу. Заглянула в темное оконце и увидела ненавистного ей волшебника, который неподвижно лежал на кроватке.
— Хе-хе! — обрадовалась ведьма. — Ив самом деле, помирает. Каюк ему! Теперь все мне достанется. — Она сердито щелкнула зубами.— Светлячков раздавлю! Бабочкам крылышки оборву! А волшебный корешок себе заберу!
В это время послышался тяжелый топот, затрещали ветки, и, перешагнув обрубками корней через строй грибов-боровиков, на поляне появился сухой дуб с громадным дуплом.
— Притопал! — раздраженно прошипела Баба Яга. Теперь, когда стало светло, она узнала это дерево: — Тьфу! Вечно путается у меня под ногами.
Из дупла показалась голова Соловья-разбойника:
— А вот и я... того... здрасьте...
— Чтоб ты провалился! — в сердцах отозвалась ведьма.
— Ась?
— Ах ты, Соловей-репейник!
— Разбойник! — сердито поправил он, услышав обидную кличку.
— Репейник! — топнула костяной ногой Баба Яга. — Вечно пристаешь ко мне, бедной старушке...
— Ты, баба, лучше скажи... того,— разгреб пятерней бороду Соловей-разбойник,— лесовик... еще не того?..
— А тебе-то чего? — совсем разъярилась ведьма, понимая, что куманек может отнять у нее волшебный корешок. Она даже забыла, что корешок-то еще в хате лесовика.
— Точно, мне,— высунулся бородач из дупла по пояс. — Все мне!
— Нет, мне! — взмахнула метлой ведьма.
— Мне! — покивал ей кулак Соловей-разбойник. — Вот как свистну... того... в ухо.., полетишь... того... без метлы. — Разбойнцк почесал косматую бороду и пробормотал: — Так и заруби... того... на своем кривом носу. А пока лесовик... того... я баю-бай.
— Он со стонов зевнул во весь рот и исчез в дупле.
Баба Яга засуетилась, заволновалась. Ведь куманек-репейник не отступится от задуманного. Вот поставил свое дерево рядом с хаткой лесовика и будет ждать его смерти хоть сто лет. А ей каково? Бегать вокруг да около?
— Не выйдет по-твоему, разбойник патлатый!.. Что у меня есть? Ступа, метла... А чего у меня нет? Избушки!..
Баба Яга повернулась к лесной чаще и позвала:
— Избушка на курьих ножках, цып-цып-цып!
Прошло несколько минут, и из чащи появилась избушка на курьих ножках,
Не дожидаясь, пока она остановится, ведьма вскочила на порог и приказала избушке пристроиться рядом с лесовиковой хаткой, по другую сторону от сухого дуба.
Только она так сделала, как из хатки вышел лесовик. Это был старичок маленького роста, немного повыше боровиков, выстроившихся вокруг поляны. Вообще-то старичком его можно было бы и не называть, если бы не борода, белая и длинная, до самого пояса. Разве у старичков бывают такие молодые глаза, блестящие и веселые?
Одет лесовик был во все зеленое. Шляпа, куртка, башмачки — словно из нежнейшего мха.
Баба Яга оторопело уставилась на него и не могла проронить ни слова.
— Не помер! — наконец обрела она дар речи.
— Передумал,— добродушно улыбнулся лесовик.
— Но почему, почему? — не скрывала своей досады Баба Яга.
— Дело есть.
— Какое может быть дело, когда тебе положено умирать!
— Кто тебе такое сказал?
— Неприкаянный Ветер на ухо нашептал...
Лесовик-боровик засмеялся: