Сказал так младший брат, лег на помост и тот же час уснул. Храпит — гром гремит.
Стали тут думать средний брат с невесткой, как им быть, и наконец решили украсть волшебного коня и ускакать. Сели на него верхом и, чтобы младший брат не задержал их, если проснется, пустили коня галопом, хлыстом хлестнули. Конь вздрогнул и помчался во весь дух. Бежит — деревья и кустарники к земле пригибаются, огнем-пламенем загораются.
Проснулся младший брат, видит: земля ходуном ходит, небо дрожит, волшебного коня нигде нет, а вокруг все в огне. Дом обошел, ни брата, ни жены не нашел. Кукуруза и рис сгорели дотла. Сел бедняга, плачет.
А среднего брата с невесткой конь мчал все дальше и дальше. Бежит — под копытами земля горит.
Чтобы обмануть младшего брата, они то туда повернут, то сюда скачут. Ударит конь копытом — глубокая река появляется, крутой обрыв или темное ущелье. Ляжет отдохнуть — между цепями гор долины образуются. Доскакал конь до того места, где небо с землей сходятся и взлетел с разбегу на небеса, а там, где оттолкнулся он копытами, появилось море. Перемахнули всадники предел земной, к самой луне поднялись. С той поры и живут там.
Затосковал юноша, не знает, где жена, где средний брат, все глаза выплакал. А вокруг все горит, все пылает — и леса и поля. Вспомнил тогда юноша про волшебную воду, брызнул на огонь и погасил его. И вот на обгоревшей земле, где даже дышать было трудно от гари, появился росток тыквы.
Рос он быстро. За семь дней превратился в тыкву, толстую, как железное дерево, в три обхвата, и высокую — птица устанет, пока долетит до верхушки. Одного листа этой тыквы хватило бы, чтобы прикрыть вершину холма. За полмесяца плети тыквы заполонили все горы вокруг. Появились цветы белые, нежные. Увянет цветок, его лепестками можно целую гору укрыть.
Цветов не счесть было, а плод всего один завязался. Две горы заняла тыква: гору Катам и гору Комплы. Когда же она созрела, младший брат взял большой камень и хотел ее расколоть. Ударил — только тыква целехонька осталась, а камень на мелкие кусочки разлетелся, как шелуха от риса. Взял тогда младший брат железное дерево, размахнулся, как хватит по тыкве — будто стволом банановой пальмы стукнул по камню. Железное дерево на куски разлетелось.
Стал тогда младший брат думать, как ему быть, и придумал. Нарубил огромную кучу хвороста и прямо возле тыквы развел огонь. Плеть, на которой висела тыква, обуглилась, стала тлеть.
Мало-помалу в тыкве появилось отверстие, которое росло и росло. Увидел это юноша, брызнул на костер волшебной водой, трижды произнес заклинание. Дым тотчас исчез, засияло солнце, запели птицы, зазвенели в ущельях ручьи, взмахнули ветвями деревья в лесу. Налетел ветер, зашелестел листьями и разнес вокруг аромат цветов.
И вот вышли из тыквы юноши-братья.
Сперва старший, который говорил на языке народа таой. Пробираясь сквозь отверстие в тыкве, он весь измазался углем и золой. Поэтому кожа у таоев темная.
Затем вылез второй брат и заговорил на языке народа ванкьеу. Когда он вылезал, волосы у него загорелись и стали курчавыми, к коже пристал пепел, и она тоже стала темной.
После этою выбрались сразу трое. Первый и третий были черными от угля, а второй оказался между ними и потому остался чистым. Но горячие угли опалили всем троим волосы, и они стали курчавыми. Первым был эде, вторым — седанг, третьим — банар.
Последним вышел из тыквы вьетнамец, он дольше всех находился в тыкве, и кожа его стала чуть-чуть желтоватой. Маленький и проворный, он так ловко проскочил в отверстие, что ни уголь, ни пепел его не коснулись.
Каждый из братьев держал по пригоршне семян разных злаков и овощей. Кое-кто нес связки маниоки и клубни батата. Кое-кто прихватил зерна кукурузы, — арахиса, семена кунжута. И у всех было по корзине отборного риса — каждое зерно величиной с апельсин.
Окружили они младшего брата, глядят на него, и стал он Духом земли.
— Все вы братья, — сказал юноша Дух, — все вы из одной тыквы вышли. Отныне вверяю вашим заботам поля, леса и угодья. Валите деревья, расчищайте под пашню лес, чтобы внуки ваши жили в достатке. Земля велика, пусть же каждый из вас владеет обширным краем. Пусть таой и ванкьеу как старшие братья останутся на вершинах гор, на земле предков. Пусть свято хранят обычаи предков, служат в память о них молебны, пусть возделывают на горных склонах свои поля. Пусть охотятся в лесу за ланями и обезьянами.
У эде, у банара, у седанга крепкие ноги. Пусть идут в ту сторону, где заходит солнце. Там много лесов и гор, там глубокие реки. Возделывайте поля и живите, охраняйте мои южные пределы. А ты, вьетнамец, хоть и невелик ростом, зато умом скор. — Тут все обернулись к вьетнамцу. Был он и в самом деле мал ростом, но вместо одной корзины, которую каждый нес за спиной, держал на плече коромысло с двумя корзинами, полными семян. Стали братья шептаться, говоря друг другу, что малыш сметлив и запаслив.