— Эй, Купер, можно начинать работу!
— Да что вы?! Как же это получилось?
— Убийство Эвана раскрыто. Луис Мендес помог нам уговорить власти, и они разрешили продолжать раскопки. — Она кивком указала на человека в форме. — У него есть официальное разрешение, и он предъявит документ тому, кто здесь остался за главного.
— Хорошая новость, — медленно произнес Купер, вспоминая вчерашний вечер и Рену Вольтэн. В глубине души он был уверен, что Эвана Лонгли убила Рена. Кто же преступник?
Рикардо тоже спешился и подошел к Мередит.
— Да этот американец, Харрис Броудер.
— Броудер? — Купер даже не пытался скрыть удивление. — Ни за что не поверил бы. Да у него просто духу не хватило бы на такое.
— Я полагаю, никто не знает, что таится в душе человека, пока он не обнаружит этого своими поступками, с серьезным видом изрек Рикардо. — Как бы то ни было, Броудера нашли связанного, с кляпом во рту. Нашли на окраине Акапулько. И к его рубашке была прикреплена записка, в которой сообщалось, что убийца — он.
Купер недоверчиво смотрел на Рикардо.
— Он признался в убийстве на допросе?
— Нет, он все отрицает, естественно, но никто не собирается верить его словам. Все мы знаем, что у Броудера были серьезные причины для убийства. — Рикардо улыбнулся. — Конечно, Броудер не очень хорошо говорит по-испански, но полиция удовлетворена и позволила нам возобновить раскопки. Так что нам не на что жаловаться.
— Наверное, вы правы, — кивнул Купер. Он все еще думал о Рене. Кажется, ей удастся выйти сухой из воды.
Или не удастся? В конце концов, возможно, Харрис Броудер действительно убил Эвана…
Рикардо снова заговорил, и в его голосе звучала такая радость, что Купер невольно насторожился.
— ..стала моей женой!
— Простите… Что вы сказали?
— Пока мы были в отъезде, Мередит дала согласие стать моей женой. — И сияющий Рикардо взял Мередит за руку. — Мы обвенчались в доме Луиса Мендеса, в Акапулько.
Купер бросил взгляд на Мередит, не сводившую с него глаз. Выражение ее лица не поддавалось определению.
Купер почувствовал, что закипавшая в нем ярость вот-вот вырвется наружу.
Рикардо между тем продолжал:
— Мы были бы рады принять ваши поздравления, друг мой…
Ситуацию разрядил полицейский чиновник, подошедший со словами:
— Не могли бы вы сказать мне, как найти Эрнандо Арагонеса? Вот, видите?.. — Он кивнул на бумагу, которую держал в руке. — Я должен передать ему приказ начальства.
— Я провожу вас, сеньор, — сказал Купер, ухватившись за возможность прервать этот невыносимый разговор; ему требовалось время, чтобы привести в порядок свои мысли и чувства, взять себя в руки. Он поманил чиновника за собой.
— Купер! — крикнул ему вслед Рикардо.
Купер остановился, обернулся. Лицо его исказилось гримасой.
— Угу, виноват… Желаю вам обоим долгой и счастливой жизни. — Он смотрел прямо в глаза Мередит, с радостью подмечая, что она вздрогнула и отвела взгляд. — Так и вижу, как вы, состарившись, бродите по таким вот местечкам и роетесь в земле, словно парочка кротов!
Рикардо смутился, нахмурился:
— Купер, я не понимаю…
В разговор вмешалась Мередит:
— Купер, для ваших неуклюжих шуточек нет никаких оснований!
— Вот как? Угу, наверное, вы правы., — Он махнул рукой. — Если вам на самом деле нужны мои поздравления, Рикардо, я вас поздравляю.
И, кивнув чиновнику, он направился к лагерю.
Купер чувствовал, что никак не может успокоиться, ему казалось, что Мередит его одурачила. Он уже давно подозревал, что Рикардо и Мередит — любовники, но надеялся, что в конце концов она опомнится, что этот человек ей надоест.
Но стать его женой!.. Что же это будет за муж? Скучный тип, ученый! Конечно, Рикардо Вильялобос был человеком симпатичным, и Купер заставлял себя относиться к нему терпимо, но ему никогда не приходило в голову, что Мередит выйдет за него замуж!
Внутренний голос насмешливо спросил: «Ревнуешь, Купер?»
Ну что же, приходилось признать, что так оно и есть.
Да ну ее к черту, эту бабу! Стоило ему впервые увидеть ее, как вся его жизнь пошла кувырком. Еще накануне вечером он заявил Рене, что решил порвать с ней. И все из-за дурацкой верности Мередит Лонгли — а она вот чем отплатила!
Рена Вольтэн все еще неистовствовала, проклиная Купера. Всю ночь и весь следующий день она думала о его предательстве. И каждый раз, когда она вспоминала о ночной встрече, ее начинала бить дрожь. Несколько раз ее охватывало искушение послать к лагерю своих людей с ружьями — чтобы они подстерегли Купера и пристрелили его. Сделать это было бы не очень трудно, поскольку Купер расхаживал повсюду гордый, как петух; он был уверен, что никто не посмеет на него напасть.
Но Рена все же решила не трогать Купера. На то имелись две причины. Во-первых, он еще мог ей пригодиться. Теперь, когда Харриса Броудера с ней нет, она осталась совсем одна. А вдруг ей понадобится помощь? Никому из нанятых ею головорезов она не доверяла. Если они узнают, что у нее в руках сокровища, о которых им и мечтать не приходилось, они накинутся на нее, словно стая голодных волков. Имелась и вторая причина, более серьезная… Когда придет время расправиться с Купером Мейо, она, Рена, с удовольствием сделает это собственными руками, Близилась полночь, а Рена все еще не спала — курила сигару за сигарой, хотя за минувший день и так выкурила их несметное количество. Неожиданно к ней подбежал один из часовых.