— Все-таки решилась, а! — закричал он в ярости. — А я уж подумал, что, может, ошибся…
Рена наконец-то пришла в себя; она немного отодвинулась от Купера. И по-прежнему не сводила с него глаз.
Купер подбросил нож на ладони.
— Ну так как же? Может, будешь все отрицать?
— Что толку? — сказала она.
— Толку, конечно, никакого, если уж я подловил тебя. Причем не в первый раз. Именно так ты убила Эвана Лонгли?
— Да, именно так.
— Интересно, скольких еще? — Купер тяжело вздохнул; он уже немного успокоился. — По крайней мере теперь я смогу выспаться. Много дней я боялся закрыть глаза. Опасался, что ты подкрадешься ко мне сзади.
— Я решила убить тебя, когда ты положил глаз на эту Лонгли, — сказала Рена, с презрением глядя на Купера.
— Но я тогда был тебе нужен, верно? Не в твоих привычках избавляться от человека, пока он тебе нужен. — Купер опоясался ремнем с кобурой. — Ну что же, милая моя, прощай. Не стану лгать, утверждая, что знакомство с тобой было мне приятно.
Рена с криком бросилась к ящикам.
— Не ведь ты не собираешься ничего отсюда брать!
— Не понимаю, как ты могла бы помешать мне — голая и без ножа. — Он хрипло рассмеялся. — Но не беспокойся, мне не нужны твои сокровища. А сказать тебе одну забавную вещь? У меня давно уже не было так спокойно на душе. Наверное, рабочие на раскопках правы.
Все эти драгоценности — они проклятые. Так что будь осторожна, Рена. Это проклятие может погубить тебя.
Рена в изумлении уставилась на Купера.
— Ты хочешь сказать, что просто уйдешь — и все?
Совсем ничего не возьмешь?
— Черт побери! Мне повезло, что я уцелел! И теперь я снова смогу себя уважать.
— Я всегда считала тебя дураком, Купер Мейо.
— А я думал, что ты будешь прыгать от радости. Теперь ведь тебе не нужно ни с кем делиться, все сокровища твои. Надеюсь, ты довольна.
Он вышел из палатки, прихватив с собой нож. Рена по-прежнему сидела у ящиков; ей все еще не верилось, что Купер просто-напросто ушел. Лишь услышав затихающий стук копыт, она наконец вздохнула с облегчением.
Успокоившись, Рена закурила. Она не потрудилась даже одеться. Скоро должен появиться Эрл Харкнес. Зачем же попусту терять время?
Рена курила и размышляла о том, что произошло. Купер улизнул от нее живым, это ее огорчало. Но в конце концов она в выигрыше. Вся добыча досталась ей!
И тут ее смутила одна мысль, лицо ее омрачилось.
А что, если Купер обратится к властям? Если он испытывает угрызения совести, то может донести на нее в полицию.
Рена улыбнулась. Даже если донесет — это не имеет значения. Власти не успеют отыскать ее, вскоре она уже будет далеко отсюда, в открытом море.
Услышав шаги, Рена подняла голову, насторожилась Конечно, это Харкнес. Пора уже ему появиться. Она потянулась к фонарю, чиркнула спичкой и поставила зажженный фонарь на землю. Потом расположилась на одеялах в самой соблазнительной позе. Она представила себе, какое лицо будет у Харкнеса, когда он влезет в палатку и увидит ее — обнаженную, в такой позе.
Шаги затихли у входа в палатку.
— Заходи, Харкнес. Все в порядке.
Дверца откинулась, и в палатку вошел мужчина. Рена в испуге отпрянула. Это не Эрл Харкнес! Это какой-то незнакомый человек, какой-то мексиканец в поношенной одежде, с пистолетом у бедра. Щеку его зигзагом пересекал жуткий шрам.
Незнакомец оглядел Рену, его толстые губы раздвинулись в ухмылке.
— Сеньорита Рена Вольтэн, я полагаю? — Он снял сомбреро и поклонился. — Я очень долго ждал возможности встретиться с вами.
— Черт возьми, кто вы такой? И что вы здесь делаете?
— Меня зовут Габриэль Моралес. И не нужно обладать богатым воображением, чтобы понять, зачем я здесь.
— Нет! — Рена бросилась к ящикам, словно желая закрыть их своим телом.
— Игнасио! — Моралес выхватил пистолет и навел его на Рену. Потом с улыбкой проговорил:
— Еще одно движение, сеньорита Вольтэн, и вы покойница.
В палатку вошел невысокий человек неописуемо омерзительной внешности. В руке он держал мачете.
— Да, командир…
— Это та самая ведьма, о которой мы столько слышали, Игнасио. — Моралес указал дулом на Рену. — Что ты о ней думаешь?
— Колдунья! — прошептал Игнасио и перекрестился.
— Каким способом лучше всего убить ведьму, чтобы она никогда не смогла вернуться на землю?
— Мне говорили, что есть один старый способ, — ответил Игнасио; лицо его исказилось гримасой. — Нужно загнать кол в ее злое сердце.
— Кола у нас нет. Какие еще существуют способы?
— Сжечь заживо, командир.
Рена не верила своим ушам: ей казалось, что мужчины просто пытаются ее запугать, — На это уйдет слишком много времени, — сказал Моралес. — Нет ли еще какого-нибудь способа?
— Отрубить ей голову. — Игнасио кивнул на мачете.
— Да, это быстро и удобно. Правда, немного хлопотно. Но именно так мы и поступим.
Реной овладел страх. Моралес, похоже, не шутил, и Рена в конце концов поверила, что они действительно хотят ее убить. Преодолеть столько препятствий, осуществить все свои мечты — и вот теперь…
— Постойте! — закричала она в отчаянии. — Вы знаете, что в этих ящиках? Там такие богатства, что вы и представить себе не можете! Отпустите меня, и я поделюсь с вами!
Моралес криво ухмыльнулся.
— Сеньорита, зачем же мне вас отпускать? Я и так могу взять все это. — Он повел пистолетом. — Игнасио!
Тот подскочил к Рене и схватил ее за руку. Она вскрикнула, попыталась вырваться. И вдруг заметила, что Моралес занес над ее головой рукоять пистолета. В следующее мгновение она почувствовала удар в висок. Упала.