— Могу я также спросить вас, сэр, тот ли самый портной шьет вам и сорочки тоже? Я заметил, как искусно выполнена ваша рубашка, на балу у Бирмингемов.
— Тут я вынужден вас разочаровать, милорд. Видите ли, рубашки для меня шьет миссис Далтон, и, к сожалению, я настолько сильно загружаю ее работой, что у нее просто не остается времени на то, чтобы обслуживать кого-нибудь еще.
— Миссис Далтон, говорите… — наморщив лоб, протянул англичанин. — Я слышал, будто миссис Бирмингем снимает у нее комнату…
— Миссис Далтон — моя ассистентка, — терпеливо ответил Фаррел и, обняв за плечи Элизабет, как раз в этот момент подошедшую к нему, чтобы передать листок с именем и адресом мужского портного, добавил: — А также моя невеста.
Лорд Марзден помолчал, дожидаясь дальнейших объяснений, а затем, по-видимому, осознав, что тема исчерпана, сказал:
— Не смею вас больше задерживать, мистер Ив, я знаю, что вы человек занятой.
— Меня действительно ждет клиентка, — подтвердил Фаррел, беспокойно поглядывая через плечо на миссис Уэсли. Элизабет старалась заинтересовать ее, показывая выполненные Рейлин эскизы весенней коллекции, но Фаррел кожей чувствовал, что еще чуть-чуть — и миссис Уэсли надоест ждать.
Между тем лорд Марзден вроде и не собирался уходить. Лицо его приняло обычное надменно-презрительное выражение. Покачиваясь на каблуках, англичанин окинул взглядом салон.
— Как мне стало известно из достоверных источников, миссис Бирмингем работает в настоящее время здесь. Я полагаю, она бы сочла за грубость, если бы я не выразил ей свое почтение.
— Боюсь, что в настоящий момент миссис Бирмингем не может с вами увидеться, так как сейчас ее здесь нет.
— Тогда передайте ей мой привет. — Лорд Марзден вежливо поклонился и, попрощавшись, вышел.
Как только за ним закрылась дверь, Фаррел вздохнул и вернулся к миссис Уэсли. К радости кутюрье, за время его вынужденного отсутствия Изабелла выбрала еще несколько платьев по сделанным Рейлин наброскам.
Фаррел тут же принялся помогать с выбором материала для каждого из нарядов и, увлеченный описаниями достоинств той или иной ткани, подбирая наиболее выигрышный цвет, не заметил, когда вернулась Рейлин. Лишь позже, когда миссис Уэсли уже собралась уходить, он увидел, что глаза у Рейлин все еще красные. Как бы ни хотелось ему рассеять ее печаль, поведав об истинном отношении к ней мужа, он вынужден был хранить верность слову, данному другу. Единственное, что он мог предпринять, чтобы отвлечь Рейлин от грустных мыслей, это загрузить ее работой, что Фаррел и сделал, попросив ее к концу дня закончить еще несколько набросков.
Две недели пролетели для Рейлин незаметно, быть может, потому, что хозяин постоянно требовал от нее не только эскизов к уже придуманным им нарядам, но и создания собственных оригинальных фасонов. Думать о чем-то, кроме работы, в течение дня не представлялось возможным, а к вечеру Рейлин уставала настолько, что едва добиралась до постели. Она с гордостью могла констатировать, что ее труды не пропадают даром — все больше заказчиц выбирали наряды по ее рисункам. Вот и сегодня утром, обсудив с Фаррелом и Элизабет, какая ткань из новых поступлений заиграет в новом наряде и как наиболее наглядно продемонстрировать ее преимущества, Рейлин вернулась за свой стол, чтобы закончить очередной альбом с моделями.
Неожиданно ее внимание привлек приятный женский голос, доносившийся из вестибюля. Сердце Рейлин подпрыгнуло от радости: у нее стало легче на душе от того, что члены семьи Бирмингемов не стали устраивать ей обструкцию, как она того втайне опасалась. Ее миниатюрная золовка почти терялась рядом с высоким широкоплечим Фаррелом. Несмотря на то что обзор с ее места был несколько ограничен, Рейлин видела, что на Хетти был широкий плащ, скрывающий живот, и отороченный кружевами и лентами чепец; очаровательный бант, завязанный под нежным подбородком, наглядно демонстрировал желание и умение женщины быть красивой даже на последних неделях беременности.
— Вы хотели бы поболтать с женой Джеффри. Она здесь, мадам, — галантным взмахом руки Фаррел указал в направлении, где находилось рабочее место Рейлин, — и ожидает вас.
Отметив не без удивления, что нервничает, Рейлин поднялась навстречу гостье. Тем не менее она успела отметить про себя, что Хетти и теперь не утратила элегантности и изящества; более того, чувствовалось, что положение будущей мамы доставляет ей очевидную радость. Лицо Хетти словно излучало теплый свет, отчего на ум приходило сравнение с Мадонной Рафаэля. Удивительно, но беременность делала ее еще привлекательнее, чем прежде.
Радостно улыбаясь, Хетти обняла Рейлин и, отступив на шаг, окинула невестку оценивающим взглядом.
— Слава Богу, — с облегчением заметила она, — поход по болотам не оставил следов.
Рейлин внутренне сжалась при мысли о том, что Хетти все знает о ее глупом побеге.
— Дело прошлое, стоит ли вспоминать. К тому же ничего особенно страшного со мной и в самом деле не произошло.
— Да уж, — блеснув сапфировыми глазами, заметила Хетти, — хорошо еще, что Джеффри куда спокойнее, чем его брат. Страшно подумать, что бы устроил Брендон, окажись я на твоем месте. Однажды, еще до нашей с ним свадьбы, я убежала от него, но потом больше никогда не решалась повторить подобное. Если бы я осмелилась пуститься в бега, он устроил бы мне такую выволочку, словесную, разумеется, что и не знаю, опомнилась бы я когда-нибудь после нее или нет, — сказала Хетти и поежилась, представляя, как разозлился бы ее муж, если бы она отважилась на такую авантюру. — Но мне любопытно, что подвигло тебя на этот шаг, Рейлин? Если ты готова поговорить на эту тему, я могла бы утащить тебя в какое-нибудь уютное кафе, чтобы там поболтать за чашкой чаю.
Хетти, очевидно, не давала себе отчета в том, что теперь ее невестка работает на мистера Ива и не может распоряжаться собственным временем.
— Я бы рада пойти с тобой, — после небольшой заминки сообщила Рейлин, — но я должна остаться, чтобы закончить кое-какие дела…
— Чепуха, — отозвался Фаррел, подняв взгляд от нового каталога тканей, — он стоял неподалеку и без труда мог слышать разговор двух милых его сердцу дам. — Хетти, как будущей маме, надо всячески потакать в ее желаниях — в противном случае у вашей золовки может сложиться впечатление, будто я какой-то тиран-рабовладелец. Тогда моему бизнесу точно придет конец!
Хетти весело рассмеялась:
— Наконец-то я узнала, как меня здесь ценят.
В ответ Фаррел, как всегда, не скупился на комплименты. Хетти насмешила его преувеличенная восторженность, и она не без иронии кокетливо заметила:
— Я сочла бы за высокую честь ваши похвалы, мистер Ив, если бы не знала, как вы умеете кружить головы дамам. Не забывайте — я ведь ирландка, как и вы, и мне тоже палец в рот не клади.
Фаррел прижал руку к сердцу и совершенно искренне произнес:
— Именно потому, что вы, как и я, умеете видеть людей насквозь, я никогда не решился бы сказать вам неправду.
Не тратя больше сил на уверения, Фаррел взял обеих дам под руки и проводил к выходу. Рейлин едва успела накинуть плащ и чепец, как привратник распахнул перед ними дверь на улицу.
— Желаю вам приятно провести время, — пожелал напоследок хозяин ателье.
— Господи, — удивленно пробормотала Рейлин, не зная, как расценить действия Фаррела, неизменно загружавшего ее новой и новой работой, — ему так не терпелось выставить меня за дверь, что я и не знаю, как он мне юбку не прищемил.
Хетти в ответ рассмеялась и, взяв Рейлин под руку, повела ее в сторону ближайшей чайной.
— Думаю, ты не будешь против, если я немного обопрусь на тебя. Клянусь, эта малышка дерется так, будто хочет пробить мне ногами живот, но я не решаюсь сказать об этом Брендону, иначе он вообще не разрешит мне вставать с постели.
Рейлин встревоженно взглянула на подругу:
— Ты уверена, что ничем не рискуешь, уезжая далеко от дома, когда срок так близок?
— Возможно, и рискую, — согласилась Хетти, — но мне надо поговорить с тобой о Джеффри, а после того как малыш родится, сделать это будет еще труднее.