— Лавли, — тихо и жалко позвал ее Джек. Ему было так же плохо, как ей. Его сердце сжалось и забилось.
— Нет, — резко оборвала она, развернулась и ушла прочь.
Он остался один на пляже. Весь мокрый брошенный одинокий.
— Я затухаю! затухаю! — кричала Искорка.
Он, наконец, вспомнил о звезде, подбежал, накрыл руками и поверх них — рубашкой. Он дрожал от холода, сидя на коленях в грязи.
— А я бы согласилась быть с тобой, — утешающим своим звонко — колокольным голоском сказала Искорка. Он жалко улыбнулся ей.
— Спасибо, Искорка. Ты настоящий друг.
Лавли уже не бежала, а медленно шла под дождем. Странно, именно сейчас она должна была чувствовать боль, злость, отчаяние. Но ничего не было. Она не чувствовала ничего, была лишь та пустота, что тревожила ее ранее. Рай закончился. Рай всегда кончается. Уже ничего не вернуть.
Глава 20 Девушки — такие девушки, магия — такая магия
Джек проснулся рано утром от шебуршания у себя дома. Потирая глаза, он пошел на звуки прямо в лабораторию. Там были Лавелина и Искорка. Она была в какой-то бесформенной футболке, в шортах, стояла босыми ногами на цыпочках на полу спиной к Джеку, волосы были завязаны в пучок. Первое, что пришло ему в голову, было: «Как она обворожительна!». Но потом он заметил в ее руках книгу с зельями, варившийся котел рядом, он подумал: «Уж лучше бы она была сейчас на кухне и готовила борщ».
Он тот час же уселся на стул рядом и стал с любопытством разглядывать, что она делает. Она не обратила никакого внимания. Разве что Искорка затрепетала.
— Привет, — сказал он, продолжая наблюдать за ее действиями. — Что ты делаешь?
— Вчера, — сказала она, не отвлекая взгляд от своей работы. — Ты почти что признался мне в любви. И, если честно, меня это уже порядком достало.
— Я всего один раз признался в любви, а тебя уже успело достать? — шутя, ответил он.
— Не только ты, — ответила она. — Мой сосед по даче, который теперь болеет амнезией после признания в любви. Даже этот Стоун постоянно делал мне комплименты. И все эти люди на улице. Меня это уже замучило.
— Ах, как тяжело быть столь обворожительной, — сказал Джек.
— Да, — подтвердила она, добавляя компоненты в зелье. — И я хочу избавиться от этого.
— Ты хочешь избавиться от своей красоты? Не стоит. Она тебе к лицу.
— Нет, — тихо, но все же резко проговорила она. — Я хочу избавиться не от красоты, а от назойливых почитателей. Вот варю для тебя отворотное зелье.
— Для меня? Отворотное? — сказал он. — А как же ты мне его собиралась давать?
— Незаметно подлить в эту чашку и дать выпить, — ответила она и показала ему чашку.
— В эту? — сказал он и покачал головой. — И поэтому ты для хитрости, чтобы я не догадался, пришла ко мне в лабораторию, варишь здесь отворотное зелье, которое подольешь незаметно в эту чашку?
— Да, — вырвалось у нее, и она со злостью взглянула на него. — У тебя единственного есть лаборатория для зельеварения.
— Ясно, — сказал он, вздохнув. — Нормальный, хороший план.
Они сидели молча, занимаясь каждый своим, где-то полминуты. Наконец, Лавли взяла ножницы и отрезала у него прядь волос.
— А это зачем? — спросил он.
— Проба, — ответила Лавли и кинула в чашечку с зельем прядь волос. Не произошло ни взрыва, ни дыма, как все ожидали. Прядь волос только начала растекаться, пока, наконец, в чашечке остались только жидкие золотые волосы. Джек взял чашечку и поморщился.
— Я, конечно, понимаю, — сказал он. — Что, если ты мне дашь выпить то зелье, что было в чашке, и я так же расплавлюсь, и у меня не получится тебя любить… Но… можно же было выбрать какой-то другой, более гуманный способ убийства.
— Это все потому, что ты мне мешал своей болтовней! — воскликнула Лавелина и бросила полотенце.
— Ладно. Всё, — сказал Джек, встал и взял за плечи Лавелину. — Можешь не беспокоиться. Ты, действительно, права на счет меня.
— Права? — как-то с испугом переспросила Лавли.
— Да, — с забавной легкостью произнес он. — Ты права. Я, действительно, не могу полюбить, и ты мне просто нравишься. И у нас с тобой ничего быть не может. Давай будем просто друзьями. Я согласен больше никогда с тобой на эту тему не говоришь. Любовь-морковь… Тем более стать расплавленной крысой в твоих экспериментах мне тоже неохота. Так что… Ну, вот в принципе.
— А ты сможешь? — спросила настороженно Лавли.
— Да, — ответил он. — С Дикаркой же я как-то общаюсь.
— Отлично! — воскликнула Лавли, сияя от счастья. — Ну, тогда я… пошла?
— Иди! — сказал он.
И Лавли с приподнятым настроение убежала.
— Неужели ты так быстро сдалась и поверила? — сказал вслух Джек. — Хотя, наверное, ты сейчас подумала то же самое: «Неужели ты так быстро сдался»…. — он взял в руки чашку с расплавленными золотыми волосами, — Бррлм… Жесть, — проговорил он и сунул куда-то на полку подальше от глаз. Потом взял книгу с заклинаниями. На одной развернутой страничке было заклятие и приворота, и отворота. — А может… Неа… Зачем? — сказал он и положил и ее на полку.
Несколько дней после этого Лавли не попадалась на глаза Джеку, и они нигде не пересекались. На третий день после этого девушка все-таки пришла к нему домой, только не одна, а вместе с Алисой. В зале никого не было, зато был слышен шум из лаборатории. Девушки направились прямо туда.
А в лаборатории вовсю кипела работа. Близнецы тоже были тут, как и Ханс с маленькой Юлькой. Все они были в белых халатах, разных защитных приспособлениях, вроде перчаток. И что-то там химичили. При чем Ханс ни в какую не хотел участвовать в зельеварении, но Юлька, маленькая разбойница, притащила его сюда, для нее эта была веселая игра, ни что другое. Думаю, близнецы преследовали те же цели, они пачкали друг друга, смеялись. И, наконец, Джек. Даже в защитных очках было видно, каким азартом горели его глаза,. Лавли в такие моменты пугал его взгляд. Слишком уж он был диким — не понятно было, чего ожидать от этого парня. При этом сейчас он действительно выглядел, как какой-то сумасшедший ученый. Белый халат, безумные глаза, очки, волосы, стоящие дыбом, с опаленными кончиками. Так или иначе, все, находящиеся в этой комнате, были в восторге от происходящего.
— Привет всем, — сказала Алиса, усаживаясь на стул.
— Привет, привет, — восторженно закричали близнецы и дети, последний сказал «привет» Джек, как бы мимоходом, почти не замечая пришедших гостей. Лавли села рядом с Алисой, пристально глядя на Джека. Она все еще боялась, что он может быть влюблен в нее. Но он даже, кажется, не заметил девушки.
— И что вы тут делаете? — поинтересовалась Алиса, склонившись в сторону Джека.
— Мы тут, — заболтала Юлька, — смешиваем разные колбочки, и получается магия.
— Да, — немножко с суровым видом подтвердил один из близнецов (за все эти месяцы до сих пор было не понятно, кто из них Васька, а кто Ванька). — Вась, покажи ей.
Тогда Васька подошел к сестре с загадочным видом, за спиной он что-то прятал, а потом достал и вручил ей букет прекрасных цветов — белых роз. Алиса, которая первоначально ожидала какую-нибудь гадость со стороны братьев, очень сильно удивилась, даже немножко обрадовалась, она неуверенно поднесла цветы к лицу, чтобы понюхать. Аромат был прекрасный. Алиса расплылась в улыбке. Но тот час же цветы вдруг стали изменяться и превратились в какую-то фиолетовую слизь, растекающуюся в руках. Алиса вскрикнула и откинула ее от себя. А мальчишки засмеялись. Алиса выбежала из комнаты.
— Ну, и зачем вы это сделали? — строго сказала Лавли, посмотрев на мальчишек. «Уууу», — все, что она услышала от них, и смех.
— Да, ладно, что ты так взъелась на них? — вдруг услышала Лавли. И сказал это не кто иной как Джек. Она сердито обернулась в его сторону. Опять прежняя улыбка на лице, задорный вид, и куда делся тот сумасшедший, который минуту назад был настолько занят, что не удостоил ее даже взглядом?! — Это же была шутка, — добавил он. — Или ты шуток не понимаешь?!