Но делать было нечего. Пришлось готовить, а потом принимать всех этих гостей. Часов в пять, когда мама наряжала ее, прямо как в детстве, перед зеркалом.
— Посмотри, какая ты у меня красивая, — сказала мама.
Лавли смотрела на себя и на маму в зеркало. Ее волосы длинными белыми прядями спускались на голые плечи — бардовое платье было с открытыми плечами. У нее было еще такое молодое лицо и тело, еще такое красивое. Но что-то такое в своем отражении ее отпугивало. Эти потухшие неяркие светло-зеленые глаза. На лице почти не отражалось никаких эмоций, оно застыло. Нет, такое лицо, такого человека нельзя было назвать красивым. Так посчитала Лавли. Все-таки она так не была похожа на свою мать. Ни одной общей черты, и на отца тоже не похожа, хотя еще год назад она бы сказала иначе, но год назад все было иначе, теперь же все изменилось.
— Мама, — она повернулась к ней. — Я сегодня ночью нашла волшебный шкаф.
— Неужели? — сказала мама.
— Да, это правда. Помнишь, тот, что наш класс подарил нашей классной в десятом классе на выпускной, — сказала Лавелина. На ее глазах уже показались слезы.
— Лавли, — сказала мама. — Это не может быть тот шкаф. Твои одноклассники его тогда разбили. Нас потом опять обзванивали, деньги опять просили сдать на новый подарок. Теперь вместо шкафа у нее стиральная машинка с тремя режимами.
— Но, мама, — сказала Лавли. — Я же его помню. Это точно тот шкаф. Он летал. Я летала на нем в волшебную страну и там был кот, Пуффи, который полетел со мной, и падающая звезда, которая сказала, что есть такие миры, в которых можно воскресить человека. Ты понимаешь, что это значит?
— Лавли, — с тревогой на лице сказала мама. — Ты должна смириться. Авроры больше нет.
— Нет, мама! — закричала Лавли, схватив ее за руку. — Я найду способ. Этот шкаф сможет меня привезти в тот мир, где есть способ вернуть мою девочку.
Она потащила ее в дальнюю комнату. Там стоял волшебный шкаф. Она с гордостью подвела маму к нему.
— Ну и что, это старый шкаф, — сказала мама. — Не все старые вещи волшебные.
— Но эта вещь — волшебная! — заявила Лавли. — Я тебе докажу.
Тогда она подошла к шкафу и попыталась заставить его работать, говорила разные слова, вроде: «Вперед, лети». Но ничего не работало, она дергала его за веревку, но он стоял на месте, будто бы вредничал. На шум прибежали папа с братом. Они спросили, что происходит?
— Она утверждает, что это волшебный летающий шкаф, — ответила мама.
Женька усмехнулся и показал жестом, что сестра вообще ку-ку. За это папа наградил его сердитым взглядом. Женька все понял и побежал вниз.
— Но это правда. Просто я не знаю, как заставить его работать. В прошлый раз он сам взлетел ночью, и я села в него. А потом полетела в страну Микроволновка, как сказал мне Пуффи.
— Микроволновка? — переспросил папа.
— Я знаю, что это звучит безумно. Но мне так сказал ее житель, кот Пуффи. Кстати, нужно его спросить. Пуффи! Где ты? Иди сюда, познакомишься с моими родителями.
Папа и мама переглянулись.
— Доченька, — сказала мама и подошла к ней, потом погладила по голове. — Это тебе все приснилось, дорогая. Это простой шкаф. Можешь хранить в нем свои вещи. Ты просто принимаешь желания за действительность. Это нормально. Ты такое пережила.
— Я все поняла, мама, — сказала Лавли, вырвавшись из ее рук. — Да, ты права. Это был сон. И все. Спустимся вниз, а то ужин подгорит.
Скоро стали приходить гости, некоторых она даже и не знала в лицо или по имени. Они все галдели, шумели, ели и болтали друг с другом. Лавли молчала. Она бы спряталась в свою комнату, но каждую такую попытку замечала мама и возвращала ее обратно.
— Кстати говоря, — сказала во время ужина мама. — Мы уезжаем через семь дней на море. И, Лавелина, можешь последить за Женькой в дни нашего отпуска.
От этих слов и у Женьки, и у Лавли глаза на лоб полезли. Они, конечно, в детстве любили друг друга, играли, но теперь им обоим не нужна была эта дружба. Лавли не хотелось сидеть с младшим братом, который не считал себя ребенком, но за которым нужен был уход. Тем более все это время он собирался дома устраивать вечеринки, гулять допоздна и вообще делать все, что хочет. Вот так новость.
— Нет, мама! — сказал Женька. — Я еще раз повторяю, я уже не маленький, и я могу один справиться.
— Ха! Не маленький он! — усмехнулась мама. — Будешь есть всякую дрянь и засыпать за своим компьютером. Нет уж. Так не пойдет. Останешься с сестрой. Она за тобой приглядит. Да и одной ей дома одиноко. А ты поможешь ей.
— Мне не одиноко, — сказала Лавелина в безнадежной попытке уговорить маму. — Он будет хорошо себя вести дома, да, Женька?!
— Да, — подтвердил Женька. Они умоляющими глазами смотрели на маму, но все бесполезно.
— Нет, у меня так будет спокойнее на душе, — сказала мама.
Было уже часов восемь, когда к ней в гости пришла еще и соседка, та самая — Наташа. А еще минут через пятнадцать пришел мужчина лет тридцати пяти в смешной шапочке и с усами — Валентин Колесников. Это был еще один сосед и по совместительству — писатель. Очень важная особа.
Но Лавли это особо не волновало. Она старалась вообще ни на кого внимания не обращать. А вот этот сосед как раз и обратил на нее внимание. Время шло. Гости понемногу начали разъезжаться кто куда. Последними в двенадцатом часу уехали ее родители с братом, а мама напомнила, что они снова приедут через неделю с Женькой.
И вот Лавли опять осталась одна. Грязная посуда лежала пока что в раковине. Ей было сейчас даже неохота ставить ее в посудомоечную машину. Она решила, что это можно сделать и завтра. Она опять переоделась в то белое платье, смыла всю косметику, сняла туфли, колготки. Так ей больше нравилось ходить. И она снова пошла в дальнюю комнату. Шкаф одиноко стоял в уголке. Неужели это все и вправду был только сон, сказочный, сладкий сон. Если бы она верила в чудеса, то поняла бы, что это ложь. Она все так отчетливо помнила, чувствовала, а посему просто глупо было думать, что это был сон. Но она уже разочаровалась в жизни, и разочаровываться и грустить для нее было проще всего.
Тогда она открыла дверцу в шкафе — там все еще было две вешалки. Почему-то ей казалось, что вчера была всего одна. И она закрыла дверцу. Что за глупости, у нее — и волшебный шкаф. Нет, все это был сон.
Тут вдруг она обернулась. От балконной двери медленно к ней летел Пуффи, чуть отталкиваясь кончиками лап от земли, словно воздушный шарик.
— Пуффи? — удивленно спросила Лавли. — Так ты не сон?
— Нет, я кот. Столько же букв, но первая и последняя не такие, — ответил Пуффи.
— Но я думала…
— По-моему, ты не думала, — перебил ее кот.
— Так, раз ты сюда пришел, то шкаф настоящий, и полет тоже, и звезда. Но сегодня я тебя звала, почему ты не откликнулся?
— А разве я обязан? — удивился Пуффи. — Я же тебе не собачка, чтобы бегать по первому твоему приказанию. И тем более я спал.
— Но ты слышал, — сказала сердито она. — Ты же слышал, что мои родные подумали, что я совсем чокнулась — не отличаю сны от действительности. И ты меня тоже в это заставил поверить.
— Я не заставлял. Это была твоя воля, — ответил Пуффи и, лежа на диване, заиграл на гитаре.
— Но твое отсутствие... Ладно, — она глубоко вздохнула. Все равно бесполезно спорить с котом. — Почему шкаф не летал?
— Может, он летает только по ночам? — предположил кот. — Или, может, ты просто не устраиваешь его в роли водителя? Я вообще-то не знаю, я кот. А коты не имеют шкафов. Они им не нужны. У котов нет одежды. Только у Алис она есть.
— Я не Алиса, — сказала Лавелина. — Зато гитары у котов есть, да? Хватит уже играть мне на нервах своей балалайкой.
— Я играю на струнах гитарой, — поправил кот. — И, кстати, ты опять не видишь у себя за спиной парящего шкафа.
Она обернулась. Шкаф был уже рядом с балконом. На этот раз она, не задумываясь, побежала к нему и с легкостью залезла. А вот кот явно не торопился. Она позвала его. Только тогда он медленно поплыл в сторону балкона. Летел он намного медленнее шкафа, но все равно добрался.