— Понравилась экскурсия по замку? — задорным голосом произнес он.
— Да, — сказала твердым голосом Дикарка. — Нужна твоя помощь.
— В чем? — сказал он.
— Вот, полюбуйся, — сказала Дикарка и указала на Обезьяну и Орла.
— Не понимаю, — сказал он, поглядев на них, но потом, словно какое-то шестое чувство подсказало ему, он все понял и рассмеялся так, как смеются дети, громко и весело. И Лавелина сама не заметила, как от этого заразительного смеха сама улыбнулась и чуть не засмеялась. С Дикаркой была примерно та же история. Звери же взбесились. Обезьяна подскочила к Джеку и больно ударила его рукой по ноге, а Орел клюнул его в лоб. Джек отбежал от них, делая защитные жесты руками и переставая смеяться. — Ладно, ладно. Все, не смеюсь. Владимир Иванович, вы ли это? — спросил он у Орла. Хотя Лавелина вообще сомневалась, Иванович ли Вова или не Иванович. — Это кто вас так? Неужели близнецы постарались? То-то они были такими веселыми.
— Ты тут не болтай много, — сказала Дикарка. — Вообще-то мне нужна была помощь Владимира. Поэтому я его искала и сюда пошла.
Обезьяна повернулась к Дикарке и со злостью посмотрела на нее. То ли она обиделась на то, что Дикарка решила расколдовать ее только за компанию с Владимиром, то ли у нее сразу встал вопрос: « А зачем это мой Вова ей вдруг понадобился?». А, может, и то, и другое.
— Ладно, так и быть, — сказал Джек и вытащил из внутреннего кармана рубашки две склянки и вручил их зверям. Лавелина подозрительно посмотрела на него. «И зачем у него в кармане лежит два оборотных зелья? Может, он сам их заколдовал?». Джек, словно прочитав ее мысли, сказал:
— Только не смотри на меня так, я их не заколдовывал. Я хотел переделывать оборотные зелья, поэтому пришел сюда. Здесь безопаснее экспериментировать.
Раз уж так произошло, все решили, что теперь уже расколдованных Вову и Алису стоит отвести домой, потому что они находились сейчас не в лучшем состоянии. И все направились к выходу из замка. При этом Алиса все время что-то орала: то, что ненавидит близняшек и точно их убьет, и что Вова, конечно, тоже виноват во всем, и что она обиделась. Вова же шел молча. Лучше было подождать, пока она остынет, все равно в таком состоянии с ней не поспоришь. Лавелина ждала, пока, наконец, Вову и Алису разведут по домам, чтобы вместе с Пуффи отправиться на поиски когтя совы. Дикарка думала, что придется повременить с путешествием вместе с Вовой в другой мир. А Джек думал о своем. Он думал, о той встрече, которая произошла в замке.
Он вспоминал, как прошел в темную комнату. И как медленно из темноты появились два желтых глаза. И Женщина-кошка, ему даже не хотелась в мыслях своих называть ее по имени, приблизилась к нему. Она медленно провела своими когтями по его щеке, а он отвернулся в сторону, оттого, что ему было противно даже находиться в одной комнате с этим существом, не то, что терпеть ее прикосновения. Даже теперь, вспоминая это, он делал гримасу отвращения, как бы инстинктивно.
— Ну, что? — сказал он ей тогда, передав сверток. — Я принес то, что тебе нужно. Теперь поговорим о Лавелине.
— Да, — промурлыкала Кошка.
— И ты, и я знаем о ее проблеме. Я все испробовал. Заклятия, зелья, магические камни. Ничего не сработало. Ответь мне, как ей помочь?
— Ты и сам прекрасно знаешь ответ на этот вопрос, — промурлыкала Романта. — Магия тут бессильно. Все, что касается души — это выбор, и выбор самого человека. Только она сама сможет себе помочь.
— Значит, все это бесполезно? — проговорил Джек. — Зачем ты тогда требовала от меня эту цену? Не нужно было соглашаться на сделку с тобой.
— Но ты согласился, — довольная собой, сказала она. — Единственное, чем ты можешь ей помочь — наставить на путь истинный. Слова и поступки ведь даже сильней, чем любое волшебство.
Глава 21 История счастливицы
Сколько времени прошло — трудно сказать, но к тому моменту Алисе и Вове стало лучше. И Вова вместе с Дикаркой уже успели смотаться в другой мир и назад. И Алиса была этим крайне недовольна, но промолчала, но Лавелина сразу поняла, что когда-нибудь этому парню от этой девушки при следующей ссоре достанется еще и по этому поводу. И, в общем, Пуффи с Лавелиной вновь отправились к таинственному замку. Было темно. Хотя когда они выходили, было еще светло? Может быть, над этим замком всегда темно?
И вот они стоят перед границей. Действительно, что-то очень сильное и мощное заставило целый замок разделиться на две части. Было темно, какие-то развалины, посреди зала огромная трещина в полу. Лавли легко ее перепрыгнула, но какой-то страх все же появился у нее. Искорка отказалась следовать за ней, и осталась дома. Видимо, она или не доверяла Романте, или ее пугал старый злой колдун. Они вдвоем прошли дальше. Эта половина была тоже интересной. Только вот более ужасающей и более пустынной, что ли. В какой-то момент Лавли вдруг поняла, что Пуффи нет рядом, и начала его искать, и внезапно поняла, что она не одна: краем глаза она заметила фигуру, которую освещал лунный свет, просачивающийся сквозь щель. Лавли обернулась. Эта была всего лишь каменная статуя девушки. Но было столько в этой статуи боли и какого-то напряжения, что Лавли отчего-то выдумала, будто эта статуя — какая-то живая принцесса, которую Стоун обратил в камень. Да, примерно так она это представила. При этом свет, этот томный, голубоватый, потрясающий лунный свет, почему-то еще много раз снился ей.
Но произошло здесь кое-что ужасное. В одном из коридоров Лавли с Пуффи встретили самого Стоуна. Он ничего не сказал, только быстрыми движениями подскочил к Пуффи и отобрал у него гитару, а потом подскочил к Лавелине, слегка дотронувшись до нее, отчего у Лавли заболело сердце, и тут же скрылся.
— Ты в порядке? — прошептала Лавли Пуффи.
— Да, — ответил Пуффи, хотя выглядел очень растерянным. Лавли и Пуффи решили отправиться назад. Искать этот коготь в гигантском замке — все равно, что искать иголку в стоге сена. Нужно было какое-то заклинание поиска, да и побольше разузнать об этом предмете.
На следующий день Лавли решила зайти к Дикарке. И, как это часто бывает, зашла не совсем вовремя. Алиса и Дикарка разбирались в отношениях. Они сначала долго кричали, не обращая внимания на Лавелину, потом перестали кричать, начали друг перед другом извиняться, потом вошли в такое странное состояние, когда все кажется смешным, потом замолчали. Алиса кротко подошла к Лавелине.
— Привет, — сказала боязливо Лавли. — Надеюсь, вы вдвоем теперь не настроитесь против меня? Потому что стать жертвой чужой ссоры — не очень-то…
— Нет, — сказала Алиса, улыбнувшись. Глаза у нее загадочно сверкали, а лисья улыбка скрывала что-то. — Ты в курсе, что на острове, кроме нас, живет еще один человек?
— Кого ты имеешь в виду? — сказала Лавелина.
— Я имею в виду Женщину-Кошку, с которой вы сговорились несколько дней назад! — выпалила Алиса. Если бы Лавли сейчас ела, она бы точно поперхнулась, если бы стояла — упала бы.
— Я ни с кем… — попыталась оправдаться Лавли.
— Да ладно. Я за вами следила, — отмахнулась Алиса. — Это не так важно. Но главное, Дикарка ее знает, и Рич ее знает, и Джек ее знает. И никто не хочет рассказать мне про нее. Ну, а еще знаешь, что главное? У Дикарки что-то было с Ричем. Мне об этом Вова сказал.
«Значит, они помирились, — подумала Лавли. — Он мне тоже об этом сказал».
— А она не хочет рассказывать! — выпалила Алиса. — А еще ведет себя с ним… Я сегодня застала с ними сцену…
— Может, хватит? — оборвала ее Дикарка.
— Нет, — сказала ехидно Алиса. — Буду рассказывать за твоей спиной сплетни, пока ты не расскажешь мне правду.