Она вскочила на ноги, взяла Женьку за руку и одним рывком подняла его.
— А ты умеешь убеждать, — сказал он.
И они пошли.
Глава 27 Встреча. Зло и добро
Лавли и Ханс оказались на Земле. Была ночь, лето, холодно. Звезды теперь украшали темное небо, но кому до них теперь дело? Ханс прижался к Лавли. Здесь было холодно и страшно. Никого вокруг. Только дорога, по которой никто в такую пору не ездит. А еще лес, точнее, лесополосы и поля. Лавли сама дрожала от страха. Нужно было вызвать такси. У себя она такси не так вызывала, как здесь, но Алиса как-то давала ей номер. И Лавли попробовала позвонить. Сработало. Она указала адрес. Он был указан на табличке «3 км до…». Долго ждали. Потом подъехала машина с зажженными желтыми фарами. Ханс и Лавли сели в нее. Она попросила довезти до ближайшего безлюдного перекрестка. Машина тронулась.
Таксист все время что-то говорил, кажется, звучала музыка. Но Лавли не могла это слушать, точнее — услышать. Просто не могла. Не теперь. Она вся дрожала. Непонятно только, от чего: то ли от холода, то ли от страха, то ли от злости. Она все смотрела на бесконечный ночной пейзаж. По сути, это так глупо и скучно, и бесполезно. Но Лавли сидела мирно и смотрела в окно. Когда они подъехали к перекрестку, Лавли попросила таксиста остановиться подальше от него, и подождать вместе с Хансом в машине. Расплатиться она собиралась жемчужными сережками и колечком. Все равно это бесполезная мишура.
Она подошла к перекрестку. Таксист и мальчик пристально наблюдали за ней, хоть находились и вдали. Но Лавли было все равно. Из кулончика она высвободила Искорку. Достала из сумки шкатулку, лопату и другие нужные вещи. Начала копать, затем положила туда их.
Когда все было готово, оставалось только ждать. Она затаила дыхание. Все еще было очень холодно. Она дышала почти все время ртом, и могла видеть светло-белый воздух-пар, исходящий из ее рта. Сердце бешено билось, и что самое ужасное — она слышала эти удары сердца — будто приговор. Одна минута превращалась в вечность, словно время остановилось.
Тут она почувствовала, что позади нее кто-то стоит. Лавли резко обернулась и увидела перед собой мужчину. Это был некий джентльмен, невысокого роста, в дорогом костюме, лица его она почти не видела.
— Вы тот, о ком я думаю? — проговорила Лавли.
— Да, — проговорил тот человек. — Именно тот.
— Ты демон, — проговорила она. — Почему ты выглядишь, как человек?
— А ты хочешь увидеть мой настоящий облик? — сказал он.
— Да, — ответила Лавли.
— Ну, хорошо, — проговорил он.
Лавли все это время пристально наблюдала за взглядом, за глазами того человека и все не могла понять, что у него на уме. Внезапно она увидела, что глаза его краснеют, превращаясь в два уродливых, пожирающих все на своем пути огня. Она отступила назад на шаг. Тут же она поняла, что за внешностью было что скрывать. Оболочка как будто лопнула серым дымом. Она увидела тьму, черные кости, которые совсем сгнили.
— Всё. Хватит! — вскричала она. Демон тотчас же обратился в человека.
— Неужели? Ты же сама хотела это увидеть, — ухмыльнулся он.
— Да. Увидела. Теперь к сделке, — сказала она.
— Какая ты торопливая, — заметил демон, обходя и смотря на нее, как это делают звери, видя свою добычу. — Ну, ладно. Итак. Ты хочешь, ты хочешь… Что ты хочешь?
— Я хочу, чтобы ты вернул мою дочь к жизни. И чтобы ты вернул к жизни маму мальчика, который теперь сидит в машине.
Демон оглянулся на Ханса. Думаю, и мальчик, и таксист сейчас были сильно испуганы, но Лавли просто не могла заметить их шок и страх. Просто не было времени и сил.
— Это реально? — проговорила она.
— Да, реально, — демон опять повернулся к ней. — Только вот мы вернем к жизни твою дочь и маму мальчика, а что ты можешь предложить нам?
— Душу, — ответила Лавли. — Свою и…
Она просто не могла проговорить: «Звезды».
— И мою, — досказала за нее Искорка. Звезда и Лавелина переглянулись. Они чувствовали теперь одно и то же, и глаза их говорили теперь одно и то же.
— Душу такого ангелочка, как ты, — сказал демон и провел рукой по лицу Лавелины. — И самую настоящую звезду. Да, в Аду будет пир по этому поводу. Ну, что, по рукам? — сказал демон и протянул ей руки. В одной был кинжал, в другой — листок бумаги с контрактом.
— Зачем нож? — сказала Лавли.
— Расписываемся кровью, — как будто пропел демон. Лавли осторожно взяла его в руку. — Это, значит, ты согласна.
Лавли подняла свои глаза на демона, потом взглянула на Искорку. Ее опять мучили сомнения. Почему, даже после того, как она разорвала душу на части, ее продолжали терзать сомнения? Вернуть дочь, чтобы она жила спокойной, счастливой жизнью, росла, пошла в школу, потом университет, потом вышла замуж и растила детей. Это было бы то, чего она хотела для своей малышки. И вернуть Хансу его маму, чтобы он больше никогда не плакал по ночам, чтобы ребенок не рос без самого важного человека в мире. Это то, что она хотела бы для этого мальчика. Но есть и другая чаша весов. Навечно стать рабыней дьявола, держать свою душу под замком, при этом рано или поздно самой стать злом. И, что самое плохое — обречь другого, маленькую звездочку, маленькую Искорку, то единственное на свете, что делало Лавелину особенной, то добро, самое искренне и самое правильное на этом свете, и обречь ее на вечный ад.
— Я, — проговорила Лавли, — я готова на все ради Авроры…
— Отлично, — улыбнулся демон. Кажется, Лавли показалось, что она увидела в этой улыбке клыки.
Да, она видела насквозь этого поганого демона. Он был чудовищем, монстром, как бы ей хотелось, чтобы это существо никогда не встречалось ей в жизни, а оно еще будет доставать душу ее малютки…
— Чего ты ждешь? — сказал демон. — Давай. Неужели ты боишься уколоться?
— Я готова на все ради Авроры, — вдруг уверенно произнесла Лавли и резко взглянула прямо в глаза демону. — Но не на это, — и отбросила в сторону нож. — Связаться с такими чудовищами, как вы, да ни за что!
Искорка испуганно взглянула на нее.
— Что ты делаешь? — сказала Звезда.
— Разрываю контракт! — вскричала Лавелина.
— Разрываешь контракт? — закричал демон. Глаза его запылали. — Никто не смеет обманывать меня! Ты подпишешь его или больше никогда не увидишь мальчишку!
— Нет, — вскричала Лавли. — Ханс! Уезжайте!
Но машина стояла. Таксист и Ханс сидели в ней, но почему-то боялись тронуться с места. Тогда Лавли поняла, что нужно бежать им скорее на помощь. Она рванула. Теперь главное было успеть. Сердце ужасно билось, страх убивал ее, давил на сердце. Она знала, что тьма нагоняет, что демон гонится за ней по пятам. Он был уже близко, она чувствовала, как зло увеличивается в размерах, этот ужасный мрак распространялся все ближе к ней и ближе. А она бежала, бежала так, как не бежала никогда в жизни. Теперь только от нее завесила судьба двух людей, не считая Звезды, находящихся здесь.
Демонов становилось все больше и больше. Она сама не заметила, как села в машину, завела двигатель. И машина поехала. Со всех сторон их окружала тьма. Они ехали вслепую. Пепел и огненные глаза пытались пробраться в машину. Стекла трескались. Дверь открывалась. Ханс сидел на переднем сидении рядом с Лавли. Стекло было почти сломано. Костлявые руки начали хватать его. Ханс закричал. Лавли тут же схватила его, пришлось затормозить. Они все пытались вытащить его из машины. Лавли и сама не заметила, как они вдвоем оказались на улице. Она держала ребенка, а со всех сторон его тянули злые руки. Как когда-то в кошмарном сне! Но на этот раз она его не отпустит, на этот раз она не даст в обиду этого ребенка. Он останется в живых, он будет с ней.