Барбара Картленд
Волшебный сон
ОТ АВТОРА
Не зря говорят, что невозможно увидеть Испанию, не побывав в Севилье.
Есть нечто особенное в самой атмосфере этого красочного уголка земли.
Какое-то ощущение романтики, радости жизни испытывает каждый, кто приезжает сюда.
Севилья показалась мне очаровательной, и это впечатление стало еще более ярким, оттого что я оказалась там накануне Пасхи и мне посчастливилось наблюдать знаменитую процессию, которая начинается в Пальмовое (Вербное) воскресенье, продолжаясь вплоть до самой Пасхи.
Все без исключения балконы в домах вокруг знаменитого кафедрального собора украшены пальмовыми ветвями, а улицы запружены многоликими толпами.
Верующие всех возрастов от мала до велика, участвующие в процессии, несут в руках зажженные свечи и носилки (pasos) с диковинными статуями, изображающими Христа и распятие, а также Мадонну. Pasos задрапированы ниспадающим атласом или шелком, украшенным драгоценными камнями.
Испанки осыпают Деву Марию драгоценностями из своих шкатулок. Pasos, установленные на помостах, с огромным усилием поднимают и проносят по городу пять, а то и шесть дюжин человек.
Но они настолько тяжелы, что носильщики вынуждены останавливаться через каждые несколько ярдов, чтобы перевести дух.
Любовь главенствует в Севилье, городе легендарного Дон Жуана.
В реальной жизни его звали Мигель Манара.
Он был богат, порочен и жил весьма беззаботно.
Он так и остался в памяти соотечественников как прославленный любовник.
Но лишь немногие знают, что Мигель Манара отказался от всех мирских благ и вступил в Братство милосердия, которое видело свое назначение в том, чтобы предавать земле тела казненных.
Возможно, именно поэтому столь жизнелюбивые андалузцы отличаются патологической боязнью смерти.
Повсюду в Севилье вы найдете отголоски былого присутствия мавров.
Водоемы в садах и цветные глазурованные керамические плитки, придающие, на взгляд путешественника, особую красоту городу, вовсе не характерны для Испании — они восходят еще к временам мавров-завоевателей.
Золотая башня (Гонге Ого) когда-то соединялась подземным ходом с дворцом Алкасар — дворцы мавританских правителей одновременно служили им крепостями.
Католические монахи добавили иные украшения в чертоги, где когда-то султаны содержали юных наложниц, полученных в качестве дани.
Карл Пятый построил Малый дворец с залом, где роскошные гобелены изображали историю его победоносной кампании в Тунисе.
Сады, окруженные высокими стенами в зарослях бугенвиллеи, как правило, изобилуют восточными гротами и фонтанами, а в каждом дворике вы непременно обнаружите где-нибудь в стене потайные оконца-щелки, сквозь которые наложницы наблюдали за своим господином.
Глава 1
1881 год
«Что делать?.. Что делать?.. Что делать?..»— непрестанно стучало в висках и отдавалось болью в сердце Клодии с той самой минуты, как она узнала о гибели родителей во время пожара.
Казалось, весь мир низвергся в бушующее пламя, объявшее театр, в котором представлял ее отец.
Теперь она вряд ли сумеет оправиться от такого удара судьбы.
В тот день была премьера «Гамлета», но Клодия не смогла пойти с родителями в театр из-за простуды и осталась дома.
— Дорогая, ты пойдешь со мной в другой раз, — пообещала ей мать.
Она никогда не позволила бы дочери стоять за кулисами.
Отец, носивший сценическое имя Уолтер Уилтон, буквально заклинал и дочь, и жену не водить знакомство с актерами и актрисами, работавшими вместе с ним.
Клодия нашла эту просьбу немного странной.
Но она привыкла во всем слушаться отца и в данном случае не стала возражать.
Когда она была совсем маленькой девочкой, мама объяснила ей, что отец не хотел бы смешивать свою актерскую карьеру с семейной жизнью.
— Видишь ли, радость моя, — ласково говорила она, — твой папа очень известен в театральном мире, а значит, привлекает всеобщее внимание; вокруг его имени всегда много сплетен и суеты. Поэтому, возвращаясь домой, он хочет только одного — быть самим собой, не скованным разными условностями, так что нам с тобой необходимо считаться с его желанием и бережно заботиться о нем.
Разумеется, жена Уолтера Уилтона окружала его именно такой заботой.
Каждый вечер она с замиранием сердца прислушивалась к стуку копыт за окном.
А услышав звуки подъехавшей коляски, нетерпеливо сбегала по лестнице встречать мужа.
Он закрывал дверь и, крепко обнимая жену, целовал ее с такой нежностью и волнением, словно не видел целую вечность.
Наверное, во всем мире трудно было бы сыскать более счастливую супружескую пару.
Они могли просто сидеть в гостиной на диване, держась за руки, или неторопливо беседовать за обеденным столом, но любопытный взгляд и тонкий слух Клодии всегда улавливали, что каждое, даже самое незначительное слово казалось им полным какого-то особого смысла.
«До чего у меня красивые родители!»— думала она.
Отец Уолтера Уилтона был директором престижной школы для мальчиков.
Поэтому будущий актер, получив превосходное образование, поступил в Кембридж и даже стал стипендиатом.
Как раз тогда в университетском театре ставили две пьесы Шекспира и главные роли поручили Уолтеру.
На представление съехались родители студентов, а также многочисленные гости.
С тех пор Уолтер, страстно увлекшись театром, с удовольствием играл на сцене.
Однажды среди зрителей оказался владелец двух лондонских театров, расположенных в районе Вест-Энда.
Он был поражен актерскими способностями Уолтера.
Таким образом определилась дальнейшая судьба одаренного юноши.
Прошло несколько лет, и он стал непревзойденным интерпретатором шекспировских образов на лондонской сцене.
Толпы зрителей осаждали театр, дабы попасть на его спектакли.
И причиной тому была не только превосходная игра Уолтера.
Немаловажным стимулом являлась красота этого человека.
— Он подобен юному Адонису! — с восторгом перешептывались женщины после представления.
И приходили в театр ежевечерне, чтобы снова и снова видеть его.
Уолтер, конечно же, не мог не понимать, что актерская карьера отнюдь не обеспечит ему место в обществе.
Даже в мире его отца.
Настоящая фамилия Уолтера была Андерсон.
Как-то отец смущенно заметил сыну, что ему не стоило бы показываться в стенах школы на традиционной встрече выпускников.
— Они восхищаются тобою в огнях рампы, дорогой мой мальчик, но родители не желают, чтобы их сыновья, а тем более дочери, общались с каким-то там актером.
Уолтер рассмеялся в ответ, хотя почувствовал себя немного оскорбленным.
Поэтому, когда он взял в жены очаровательную мать Клодии, то безоговорочно решил — ей не следует никоим образом касаться его жизни в театре.
Клодия была принята в дорогую частную школу в Кенсингтоне.
Директриса и не подозревала, что девочка приходится дочерью Уолтеру Уилтону; в противном случае Клодия Андерсон, конечно же, не могла бы учиться в этой школе.
Мама постоянно внушала ей, что окружающие должны воспринимать ее как дочь самых обыкновенных людей.
Клодию предупредили, чтобы она никогда, ни при каких обстоятельствах никому ничего не рассказывала об отце.
Даже близким подружкам.
— Но это так странно, мама, — недоумевала Клодия. — Другие девочки рассказывают о своих отцах, а я не имею права даже упоминать о своем папе.
— Ты просто объясни им, что он часто бывает в длительных отъездах, — наставляла ее мать.
С годами, становясь старше, Клодия начала осознавать причину такой скрытности.
Но разве могла она не восхищаться и не гордиться своим отцом?
Ведь от его игры на сцене публика забывала обо всем на свете, он заставлял ее плакать и смеяться.