— Я не карапуз, Я — Евгений Владиславович! И я живу в другом городе. Просто у папы концерт, он меня с собой взял.
Роман вздохнул.
— Евгений Владиславович, а папин номер телефона помнишь?
— Помню. — Женя недоверчиво посмотрел на Рому.
— Пошли тогда, из дома позвонишь. — Вздохнул Ромка.
Женя, не веря своему счастью, что, кто-то решился помочь ему пошёл за Ромой.
Когда прошло почти полчаса со времени ухода сына, я заволновалась. И тут дверь открылась, являя моему изумленному взору мальчишку лет 8.
— Мам, представляешь, Женька потерялся, он впервые в нашем городе с концертом папы. А телефон разрядился. И никто не дал ему позвонить.
Я молчала. Конечно, хорошо, что мой сын отзывчивый мальчик. Запомнил: младших не обижать и помогать. Отрадно.
Женя стоял потупившись. Он был одного роста с Ромкой. С взлохмаченной золотой головой.
— А почему без шапки, друг мой Евгений? — Спросила я.
Он поднял на меня глаза. И я ахнула. Никогда не видела таких фиолетовых глаз. Разве, что у Куприянова.
— Я ее потерял, когда бежал от больших ребят, они хотели у меня телефон отобрать. — Тихо произнес он.
— Телефон родителей помнишь? — Женя кивнул. — Тогда звони. И пошли завтракать. И чай пить. Рома тебе адрес продиктует, куда за тобой приехать маме или папе.
— У меня мамы нет, она умерла три года назад.
Мальчишки ушли. А меня переполняло негодование, это чем же надо быть занятым настолько, чтобы разрешить сыну гулять в незнакомом городе одному?
Вскоре ребята прибежали. Женя уже немножко освоился. После завтрака Ромка повел показывать свои сокровища Жене.
А я начала готовить «Медовик».
Прозвенел звонок в дверь. Я пошла открывать. И с изумлением уставилась на известного исполнителя-барда Влада Куприянова.
Боже, какие глаза! Вот они эти знакомые глаза. Я очень люблю его песню «Любимая, вернись, я не успел сказать тебе: люблю…»
— Здравствуйте, — хрипло произнес он. — Я отец Жени, извините, что побеспокоили вас.
— Мама, да это же тот, который поёт твою любимую песню! — С изумлением, воскликнул Рома. И не успела одернуть сына, как тот воскликнул. — А у мамы сегодня день рождения, вы обязаны спеть!
— Рома, что ты такое говоришь…
Влад засмеялся.
— Раз обязан, спою. Только у меня гитары нет. — И развел руки в стороны.
Я медленно покрывалась красными пятнами. От стыда за собственного сына.
— Прошу прощения, за поведение сына. Вы нам ничем не обязаны…
Он снова улыбнулся.
— Мне приятно будет вас порадовать.
— Тогда пойдемте на кухню. Я «Медовик» готовлю. И вас потом чаем напою, только руки вымойте. Ванная прямо по коридору и налево.
Влад пошёл в указанном направлении и застыл. Просто не мог поверить в то, что видел. Перед ним была открыта дверь в комнату. В ту самую, которая вот уже четырнадцать лет, с Нового Года не давала ему покоя каждую ночь.
Та же кровать застеленная пледом с цветами лаванды, те же белые обои с фиолетовыми полосками, те же сиреневые занавески. Он посмотрел на стол и та же ароматическая свеча. Сколько раз он оказывался здесь — сейчас не счесть. И жену, Ирину он выбрал скорее из-за цвета волос, чтобы, наконец, закончить это еженощноё мучение. Не получилось. Незнакомка всё равно являлась ему и неизменно убегала.
Влад улыбнулся своим мыслям и направился в ванную, вымыв руки, проходя через коридор, незаметно с ключницы стянул ключи. Уже точно зная, что будет позже и ни одна сила его не остановит!
Вначале обоим было неловко. И они больше молчали. Потом разговорились и перешли на «ты».
Говорили обо всем и ни о чем: о работе, о семье, о книгах.
Даше казалось, что она знает Влада всю жизнь. Ей так было уютно рядом с ним: вот он пьёт чай с тортом, вот он улыбается, а потом говорит об Ирине: с грустью и теплотой в голосе.
Время пролетело незаметно. И Влад стал собираться на концерт. А Женя остался с нами встречать Новый Год. Мы исполнили нашу традицию вместе с Женей по сожжению заветных бумажек с желанием. Дети быстро утомились и уснули в обнимку на диване. А я пошла в комнату.