«Кажется, в темноте я проскочил мимо Вены! — подумал Роб. — От Парижа до неё было бы несколько часов полёта, не больше!»
Роб угадал. Вена лежала позади, на расстоянии полутора тысяч миль. Но география всегда была для Роба истинным камнем преткновения, и школьные учителя неустанно бранили мальчика за его неуспехи в этом важном предмете.
А скорость летательной машинки Роб оценивать по-настоящему так и не выучился. Потому и ломал себе голову: где же я нахожусь?
Немного погодя он увидел деревню со множеством странных шпилей и минаретов. Деревня промелькнула внизу во мгновение ока.
Роб забеспокоился не на шутку и решил замедлить полёт вблизи следующего поселения.
Решение-то было правильным, да на Робову беду Туркестан заселён весьма редко, и прежде, нежели мальчик успел увидать какую-либо другую деревню, под ним со скоростью курьерского поезда промчались хребты и плоскогорья Тянь-Шаня.
«Так дело не пойдёт! — сказал себе Роб. — Летательная машинка то ли взбесилась, то ли умничать вздумала. Столько замечательных видов открывается, а я ничегошеньки толком разглядеть не поспеваю».
Повернув указатель в положение «нуль», Роб с облегчением убедился, что тот по-прежнему повинуется исправно. Мгновение спустя полёт замедлился, потом Роб недвижно повис над какой-то иной песчаной равниной, столь же пространной, сколь и прежняя.
С большой высоты поверхность равнины виднелась плохо, и Роб снизился на несколько сотен футов. Обнаружилось, что под ногами, насколько хватает взор, тянутся недвижные песчаные волны — так называемые барханы.
— Пустыня, чтоб ей! — недовольно сказал Роб. Небось, ещё и Сахара!
Он снова направил полёт к востоку и с несколько меньшей скоростью понёсся над морем песков.
Очень скоро впереди завиднелась чёрная точка, сначала превратившаяся в пятнышко, а потом принявшая вид большого отряда кочевников. Кочевники выглядели отпетыми головорезами, а ехали верхом на дромадерах — одногорбых верблюдах — и маленьких выносливых лошадках. Вооружение отряда составляли длинноствольные ружья и кривые мечи — ятаганы.
«Эти ребята ищут приключений! — подумал Роб, проносясь над кочевниками. — Не хотелось бы мне зваться их врагом и очутиться на их пути! Не поздоровилось бы… Но вражды между нами нет, я лечу высоко, скорость немала, и бояться, выходит, нечего».
Едва грозный караван исчез из виду, как Робу открылся роскошный, поросший деревьями оазис, находившийся в самом сердце неприветливой пустыни. Оазисом этим был прекрасный, обнесённый высокими стенами город Яркенд. Правда, Роб о нём и слыхом не слыхивал, но чего же было с Роба спрашивать, ежели Яркенд посетило всего несколько европейцев и один-единственный американский исследователь!
Но судя по величине и пышности города, с ним стоило познакомиться. Мальчик решил приземлиться и поглядеть на восточную твердыню поближе.
Над высокими стенами выступало множество тонких белых минаретов, свидетельствовавших о том, что местные обитатели — то ли тюрки (повествуя о своих путешествиях, несведущий в географии Роб упорно звал жителей Средней Азии турками, поэтому и нам волей-неволей придётся временно использовать сие ошибочное название), то ли какая иная мусульманская народность. Поразмыслив, Роб решил сперва оглядеться толком, а уж затем завязывать с туземцами знакомство.
Неподалёку от городских стен зеленела крохотная рощица, под прохладной сенью которой мальчик незаметно приземлился и прилёг спокойно отдохнуть.
Обитатели, чудилось, покинули город: за стенами не раздавалось ни голоса, ни шороха.
Вокруг расстилались необозримые песчаные барханы, добела раскалённые солнцем. Роб напрягал зрение, пытаясь разглядеть приближавшийся издали воинственный караван, однако верблюды шагают неспешно, и шествие пока что скрывалось пустынным горизонтом.
Рощица, в которой укрылся юный скиталец, была единственной во всей городской округе, хотя чахлых кустарников между нею и стенами доставало и там, и сям. Слева от Роба виднелись высокие сводчатые ворота, но створки их оставались наглухо замкнуты.
Отчаянная полдневная жара и неподвижность воздуха навеяли Робу неудержимую дремоту. Он растянулся на земле под густой листвой самого высокого дерева и закрыл глаза, не в силах бороться с нахлынувшей усталостью.
«Полежу, пока воины пустыни доберутся до города, — решил Роб. — Либо эти парни здесь и живут, либо намерены осаждать оазис! Нужно выждать, осмотреться как следует, а потом уже определим, под чью дудку плясать — и плясать ли вообще».