– Свет – противоядие. Помнишь, как наполняются сиянием доспехи в Храме? Так нужно наполнить им твоё тело. – Лада взяла Лардена за руку, закрыла глаза, сосредоточилась, передавая Лардену поток своей энергии, уравновешивая его силой воли до спокойного состояния, и начала мысленно проговаривать слова молитвы. Опять ощутила благоговейную вибрацию, и под её неслышный звон продолжала до самого конца: "Избавлю его… и прославлю его… долготою дней насыщу его…" – от сердца, от души на грани слёз и мыслей вплетала в слова молитвы огромное желание жизни для друга. "Аминь".
Открыла глаза.
Храм возник прямо вокруг них двоих. Двери были закрыты, но в полумраке сквозь щели доспехов полился свет и осветил все вокруг.
Ларден и Лада преклонили колени; кто-то в доспехах, сделав шаг, оказался рядом, дал знак подняться. Ларден встал; рука в доспехах с лёгким скрежетом поднялась, коснулась поражённой ладони Лардена подобно тому, как недавно касалась Лада; свечение передалось его руке, чернота тут же начала растворяться и исчезать.
Это было мощное, быстрое воздействие. Лада видела, как Ларден распахнул глаза: его зрачки сияли золотом.
Через миг доспехи возвратились на место. Лада невольно подалась за ними – ее охватило восхищение, благоговение, желание следовать за сиянием, но доспехи сделали останавливающий жест; свет потухал, храм развеивался.
Еще один взмах ресниц – и они оказались на газоне с белоголовыми цветками конюшины.
Слева белели петунии на клумбе, справа на яблонях зрели, прячась в листьях, блестящих от росы, зелёные яблоки. Ларден, словно в трансе, стоял застывший, но живой и здоровый; свечение в его глазах потухало. Лада невольно засмотрелась на гармоничную красоту его тела, рельефные мышцы груди, кубики на животе, и то, как легкий ветер развевал его волосы. Мимо пролетела пчела, попалась в развевающуюся прядь Лады, запуталась, жутко жужжа.
"Сейчас укусит!"
Лада вскрикнула, начала прыгать, бить себя по волосам, забегала по траве. Ларден очнулся, тут же поймал насекомое, вмиг усыпил и с улыбкой выбросил в траву.
– Спасибо, Ларден, ты меня спас! Ужасно боюсь пчёл в волосах…
Король заулыбался ещё больше.
"Как же ему идёт такая тёплая улыбка! Я бы сама твердила ему: "Улыбайся, Ларден!"
Лада пыталась отдышаться улыбаясь и сгорая от стыда: вряд ли в её прыжках была грация, а на них смотрели не только друзья, но и любопытные придворные из-за углов и из окон дворца.
– Это ты спасла мне жизнь. Благодарю. Я перед тобой в долгу, – потрясающая улыбка короля понемногу гасла, Ларден опять ставал собой.
– Не я – Сияющий. Его благодари.
– Да, но если бы не ты…
– Ларден! – кинулась к нему Дейра, повисла на шее, плача уже от радости. – Ты живой, живой!
Он обнял её, погладил по голове.
– Да, живой, не плачь… все хорошо…
Зорана перестала скулить, поднялась, начала обувать уроненные туфли. Сгирель, почему-то пошатываясь, пошёл в сад. Лада встревоженно отправилась за ним, только теперь чувствуя, как промокли от росы колени.
Линс прислонился к стволу яблони, крепко сжимая кулаки. На напряженное лицо падали легкие светлые тени; он не кривился, но дыхание было прерывистым, неровным. Линсу было больно. Физически.
"Припадок. Один из тех, из-за которых его считают сумасшедшим…"
– Сгирель, что с тобой? – коснулась его плеча.
– Все хорошо. Для меня это норма жизни.
Лада оглянулась: там, на газоне, Ларден тоже посмотрел в их сторону и начал отрывать от себя Дейру.
Как только это сделал, к нему тут же кинулась Зорана; он начал успокаивать уже ее.
Сгирелю стало легче, задышал нормально.
Лада посмотрела, как Жехард обнимал всё ещё плачущую сестру, понемногу уводя от Лардена.
Дейра уходить не хотела. Она не высказала еще всего, что было на душе, смотрела больным взглядом на короля Серона, а тот уже разговаривал с появившимся магистром Тэренсом за пологом тишины. Зорана уже спала в едва заметной сфере – наверняка ей подправят память. Подошёл Жехард с Дейрой, попросил поскорее сделать портал отсюда.
– Хорошо, сейчас… Дейра с нами?
– Да, – сказал Жехард.
– Нет! – всхлипнула Дейра.
Лада ласкаво погладила ее по плече:
– Дейра, идём. Ларден сам тебя найдёт чуть позже. Обещаю.
– А если он не захочет меня видеть? Ты не знаешь…
– Знаю. Идёшь или не идёшь?
– Иду…
Лада на миг оглянулась на полуголого длинноволосого короля на почти белом от цветков газоне. ″Конюшина белая обладает обезболивающим, ранозаживляющим, тонизирующим действием,″ – вспомнилось вдруг. Пахло яблоками и мёдом.