- Любовь зла, - прокомментировала я и оглянулась на Арвина.
Скривился, но пообещал:
- Присмотрю, - устремился за другом.
Я пожелала узнать подробности и снова обратилась к высшему демону:
- Дядюшка, - язык одеревенел, и я еле-еле выговорила, - чем все завершилось?
Ар'рцелиус проявил благосклонность, видно, окончательно принял меня в свою семью.
- Победой. Нашей, разумеется! – он не мог допустить иного варианта. – Магичка жива, звездный отправлен домой, - чуть заметно поморщился, что навело на мысли – в битве участвовали высшие. Но свои догадки я оставила при себе, а владыка продолжил. - Да'Айрэна я забрал к себе, посидит десяток лет под присмотром, подумает, и я решу, что с ним делать. Убивать – жалко – последний из изменчивых, да и магиня заступилась за него, - махнул рукой. – Кто разберет, что у этих на уме?!
Не уточнил у кого именно: магичек или изменчивых. Я с ним согласилась - ни тех, ни других не понимала. Ар'рцелиус снова улыбнулся, повергая меня в оцепенение:
– А вот Орина…забирай, пожалуйста! Теперь ты будешь его мамочкой!
Взгляд, тон, улыбка «дядюшки» мне не понравились.
Эпилог
И как оказалось не напрасно! Никогда, слышите никогда, не давайте опрометчивых обещаний.
- Орин? Где ты, проказник? – я бежала по длинному коридору дворца государыни Марессы, пытаясь догнать своего названного сына, но мальчишка оказался на редкость скорым и проворным.
Хорошо еще, что игнорируя дворцовый этикет, я носила штаны и тунику. Главной ищейке Озерного позволялось и не такое нарушение приличий.
- Я тут, мама! – Орин выглянул из-за угла и снова бросился вперед.
Мне пришлось бежать намного быстрее. Когда оставалась какая-то пара шагов он остановился.
- Мам, ты чего? – посмотрел взглядом невинной овечки.
Ох уж мне эти четырех стихийники. Я просила Огнева о помощи, но он сбежал, сказав, что занят делами! Пришлось отдуваться самой – ведьмы не бросают слов на ветер.
Сестры и тетушка предлагали помощь, но я отказалась. Чувствовала, что должна сама позаботиться о парнишке, чтобы искупить прошлые ошибки.
- Ты куда так спешишь? – переведя дыхание, полюбопытствовала я, собираясь незаметно подобраться к сыночку.
- Мама, - он знал, куда надавить, - ты сама сокрушалась, что так и не навестила Икциара, хотя он давно звал тебя в гости. А теперь еще целых два мага письмом напомнили тебе о какой-то клятве. Но ты же ответственная, сама не можешь спросить разрешения у государыни, вот я и решил позаботиться о тебе!
- И поэтому ты затопил класс, спалил школьный сад, сбежал с места преступления и…
- Учитель был неправ, а еще…
- Стоп! Хватит! – грозно надвинулась на него, и мальчишка, не сильно размышляя, скользнул в первую попавшуюся дверь.
Она открылась. «Покои государыни!» - я готова была завыть. С этим ребенком я стану седой раньше положенного срока.
Государыня сидела за секретером из темного дерева и что-то увлеченно строчила. Увидев нас, она подпрыгнула на стуле и резко обернулась, отчего листы бумаги разлетелись в разные стороны. Один оказался прямо у моих ног, и я непроизвольно подняла его.
- Лея? Орин? – пораженно произнесла Маресса, округлив глаза.
- Бард Огнев? – обомлев, полюбопытствовала я, прочитав написанное рукой государыни. - Это ты? – выдавила я, забыв о проделках сына.
- Что случилось? – она разволновалась.
- Ничего! – решил вставить свое веское слово Орин. – Просто маме нужен срочный отпуск!
Мы с государыней выдохнули.
- Выпьете взвару? – предложила она, придя в себя от потрясения.
- Давай, - я прикрыла дверь.
- Там, - она указала на резной прикрытый скатертью столик, а сама снова отвернулась к секретеру и разъяснила. – Подождите чуток. Немного осталось.
- Мама, - заголосил мальчишка, - я пить хочу!
Я налила ему полную чашку травяного взвару, а сама, вертя в руках лист бумаги, подошла к Марессе.
- Как ты можешь писать такое? – наедине мне позволено было обращаться настолько фамильярно.
- Девушкам нравится! – не поднимая взгляд, проговорила она и вновь попросила. – Не мешай, пожалуйста. Мне осталось несколько строк.
Я отошла к окну, чтобы выглянуть на улицу. Зимушка окончательно отвоевала власть у промозглой осени, позволяя Морозу хозяйничать в столице Озерного. Он, затейник, разукрасил сад по-своему вкусу. Белая бахрома свисала с веток деревьев, как дорогое кружево. Пушистые окантовки на еловых лапах сверкали в лучах солнца, искрились высокие сугробы, а лед поблескивал на темных, расчищенных дорожках. Вечером сад озарят сотни огненных мотыльков, заключенных в разноцветные стеклянные колбы – подарок магов. Они, родные почти, прибудут на праздник. Поэтому с самого утра я пребывала в волнении и сейчас с затаенным страхом и тщательно отгоняемой надеждой следила за спешащими к высокому крыльцу людьми.