Знания о том, как, используя кровь живых существ, вызывать демонов черной Грани. Но где взяла Гери эту книгу? И так ли она невинна, как пытался убедить меня Кьяр? Жаль, что я не могу вызвать магиню на допрос! Придется что-то выдумывать и как можно скорее!
Перебирая в уме возможные варианты разговора с Гери, я спустилась в библиотеку. Здесь привычнее, чем в спальне Дамары. Незаметно для самой себя я разобрала папки, лежащие на столе, на три стопки. Замерла, едва осознала, что сделала. Порадовалась. Кажется, я начинаю возвращаться к привычной жизни, не пугаясь каждого шороха, как бывало в Индегарде.
Жаль, что Светлов, так некстати решивший изменить давним привычкам, приехал обедать домой и вошел в библиотеку в этот самый момент. Он удивился, а мне пришлось искать оправдания.
- Вот… от скуки… получилось… - произнесла невпопад, и брови Эзагра сошлись на переносице. Срочно исправилась: - Я снова решила тебе помочь!
- Жаль, - задумчиво откликнулся маг, - что ты не сделала этого раньше…
- Раньше я другой была, – сказала чистую правду и объяснила. – Жизнь в тюрьме меняет людей, даже таких, какой была я!
Он только хмыкнул и быстро дошел до меня. Кивнул.
- Все правильно, - и ровным тоном поинтересовался. – А откуда ты узнала, как нужно делать?
Трижды прокляла вездесущих паземок, скорее всего это они не к добру принесли огневика домой наступившим пасмурным днем, изобразила медовую улыбку и снова призналась:
- Училась!
Светлов неожиданно отвернулся, шумно выдохнул, а затем спросил:
- В тюрьме?
- Где же еще? – и дополнила. – Сама магиня Солнцева была моей наставницей, - вовремя вспомнила имя личной надзирательницы.
Маг повернулся и пристально посмотрел на меня, а я ответила ему прямым взглядом. Не побоялась разоблачения – на моей стороне сильнейшие нашего мира, и даже если сыщик поймет, что место его дочери заняла ведьма, то ничем не сможет мне навредить. А лгать и притворяться я устала! Решила – будь, что будет! Жалко, что сейчас Светлов просто кивнул:
- Хорошо, - чуть улыбнулся. – Спасибо за помощь, Дамми!
- Не за что, папуль, - с легким сердцем подошла к нему, обняла и позвала в столовую. – Пойдем, обед уже на столе!
Спиной ощущала огненный, стремящийся проникнуть в голову и узнать мысли взор виорского сыщика, но ни разу не обернулась. Пусть маг гадает – так интереснее! А то, что Эзагра грызли подозрения было бы ясно даже юной, неопытной ищейке.
Забегая вперед, скажу, что с этого дня в моей жизни наступило разнообразие – огневик регулярно просил помочь ему. В перерывах я занималась своими делами.
В одно солнечное утро, первое за долгие три недели, когда птицы огласили приход нового дня радостными трелями, я спустилась к завтраку. В столовой в гордом одиночестве, читая любовную историю, сидела Гери. Вот и повод нашелся, чтобы переговорить с ней!
Подали кофе, и я сделала глоток обжигающего напитка, к которому уже успела привыкнуть за время пребывания в Солнечном. А после завела разговор.
- Вижу, ты взяла книгу из моей комнаты.
Светлова вскинулась, воровски огляделась и, отослав слуг, обиженно заявила:
- Ты тоже взяла без спросу книгу из моей комнаты! Ту самую, между прочим! Помнишь, кому она принадлежала?
- Помню, - согласилась без колебаний, жалея, что не в моих силах устроить допрос магине прямо сейчас.
- Тогда верни! – что-то неуловимо изменилось в ней. Теперь не было ни обиды, ни притворства.
- Зачем? – продолжая пить кофе, осведомилась я.
- Та ведьма отдала книгу мне! – Гери поднялась со стула.
Ох, если бы! Я точно знала, что ни одна ведьма никогда ни за какие драгоценные не стала бы отдавать кому бы то ни было (тем более глупой магине) труд всей своей жизни. А в том, что сведения ведунья собирала долго и упорно, я не сомневалась.
- Кому ты об этом рассказываешь? – с иронией вопросила я, пристально глядя на «маменьку».
Она смутилась, разом растеряв всю свою уверенность, вздохнула:
- Почему мы перестали понимать друг друга, Дамми?
- Разве? – тон сухой, взгляд открытый.
- Знала бы ты, что я сделала, чтобы помочь тебе! Не дерзила бы! – в ее голосе появилась злость.
«А вот с этого места поподробнее, пожалуйста!» - мысленно попросила я и прищурилась.
- Когда-нибудь я расскажу тебе, но не сейчас! – твердо объявила она и отправилась по своим делам, мне же оставалось только прикусить язык, чтобы не высказаться ненароком.